Об организации военного управления на стратегических направлениях. Национальный центр управления обороной рф Центр управления стратегическими ядерными силами
ВОЕННАЯ МЫСЛЬ № 1/2005, стр. 17-22
О некоторых проблемах управления группировками войск (сил) на стратегических направлениях
Начальник управления ЦВСИ ГШ ВС РФ полковник Ю.Л. МАРЦЕНЮК ,
кандидат военных наук
Заместитель начальника управления ЦВСИ ГШ ВС РФ
полковник С. Г. ЧЕКИНОВ ,
доктор технических наук
ЧЕЛОВЕЧЕСТВО вступило в XXI век в сильно изменившихся геополитических условиях. В течение последних 10-15 лет произошло крушение биполярной системы международных отношений, позволявшей поддерживать определенный баланс сил и тем самым сохранять общую международную безопасность. Современный этап мирового развития характеризуется неожиданными, противоречивыми и взрывоопасными изменениями в международной обстановке, которые делают будущее менее предсказуемым.
Во внутригосударственных и международных отношениях все более активно проявляются две главные взаимоисключающие тенденции. Первая выражается в отходе от силовой политики, стремлении к развитию отношений доверия и сотрудничества в военно-политической области и упрочении на этой основе национально-государственной и международной безопасности. Вторая, противоположная тенденция заключается в расширении причин и поводов для использования военно-силовой политики. Ее подпитывает кризисный характер экономического развития большой группы государств мира, продолжающийся рост социального разрыва между развитыми экономическими государствами и странами с отсталой экономикой, а также наличие в этих странах политических режимов, предпочитающих решать экономические и политические внутренние и межгосударственные проблемы путем вооруженного насилия. В результате изменились подходы к разрешению международных проблем: вместо использования мирных средств под эгидой ООН - применение военной силы в интересах достижения политических и в значительной степени экономических целей.
Военная операция против Ирака, предпринятая американо-британской коалицией без санкции ООН (2003), и последующая оккупация этой страны ускорили формирование новой системы международных отношений. Стало очевидно, что значительная часть мирового сообщества уступает напору США, которые предпринимают энергичные шаги, направленные к радикальному переустройству мира по своему образцу. На повестку дня выносятся вопросы о формах глобального доминирования Соединенных Штатов, и в первую очередь об установлении американского контроля над основными углеводородными ресурсами и перестройке по сценарию Вашингтона исламского мира.
Развитие военно-политической и военно-стратегической обстановки в мире в первой четверти текущего столетия, вероятнее всего, будет определяться продолжающимися процессами глобализации и связанным с ними стремлением США упрочить свое положение как единственной сверхдержавы в однополюсном мире, а также, в противовес этому, попытками региональных центров силы уменьшить доминирующее влияние США на мировую политику.
Мировое сообщество оказалось перед лицом опасности, вызванной ростом региональной конфликтности, являющейся следствием столкновения жизненно важных интересов ведущих государств мира. В целях борьбы с этой опасностью ряд стран решил объединить свои усилия по противостоянию давлению США и ускорению процессов формирования региональных и субрегиональных организаций по безопасности. При этом многие государства еще не определили стратегическое направление и не сделали окончательный выбор в принадлежности к той или иной коалиции. На наш взгляд, изменение геополитической ситуации будет сопровождаться борьбой мировых центров силы за доступ к сырьевым и энергетическим ресурсам, что может привести к обострению существующих или возникновению новых региональных и локальных конфликтов и негативно отразиться на защите интересов Российской Федерации. При этом ведущие мировые державы будут продолжать активно поддерживать дезинтеграционные процессы в России и СНГ в целях недопущения возрождения под эгидой России межгосударственного объединения с единым оборонным и народно-хозяйственным комплексом.
В настоящее время угроза прямой военной агрессии против Российской Федерации маловероятна. Вместе с тем на постсоветском пространстве сохраняется опасность возникновения локальных войн и вооруженных конфликтов, в том числе в непосредственной близости от границ России. Но, рассматривая более отдаленную перспективу, следует иметь в виду, что многие развитые государства мира, оценивая темпы истощения природных ресурсов, прогнозируют существенный спад развития экономики уже через 15-20 лет. И именно на эти сроки ориентированы программы переоснащения их вооруженных сил. Цель одна - быть в готовности к обострению международной обстановки и борьбе за перераспределение ресурсов. А так как Россия обладает довольно значимыми запасами полезных ископаемых (нефть, газ и др.), велика вероятность того, что именно она может стать объектом крупномасштабной экспансии. Чтобы нейтрализовать подобные угрозы, необходимо иметь хорошо оснащенные, подготовленные и отвечающие современным требованиям Вооруженные Силы.
Следует однако признать, что в вопросах применения Вооруженных Сил имеется комплекс проблем, требующих серьезных научных проработок. Главной среди них остается проблема управления группировками войск (сил) на стратегических направлениях. Ее решение (как в теоретическом, так и в практическом плане) связано со значительными трудностями, которые прежде всего обусловлены недостаточной разработанностью (несмотря на значительное количество трудов по данной тематике) теории управления разновидовыми группировками войск (сил), сложностью самого объекта управления, разнообразием и динамичностью его внутренних и внешних связей, состава и функционального предназначения отдельных подсистем.
В соответствии с принятыми в настоящее время подходами к планированию применения войск в состав группировок на стратегических направлениях (СН) могут входить объединения Сухопутных войск, соединения (части) ВДВ, силы (войска) ВМФ, ВВС и воинские формирования других министерств и ведомств Российской Федерации. Особое значение в этой связи приобретает необходимость пересмотра взглядов на управление разновидовыми группировками войск (сил) в целях повышения эффективности их применения при решении оборонных задач, а также содействия в мирное время другим войскам Российской Федерации в выполнении возложенных на них задач. По нашему мнению, наращивать боевую мощь следует прежде всего не за счет количественного увеличения используемых сил и средств, а путем объединения усилий всех силовых структур и повышения качественных параметров вооружения и военной техники. Поэтому в настоящее время приоритетное значение приобретает адаптирование систем управления войсками и оружием к современным требованиям вооруженной борьбы и реалиям экономики нашего государства.
В границах СН военные действия на отдельных направлениях могут значительно отличаться как по характеру, так и по масштабам, что в зависимости от складывающейся обстановки потребует создания нескольких группировок войск (сил) оперативно-стратегического, оперативного и оперативно-тактического уровня, а также тактических групп. При этом их основу должны составлять соединения и части, наиболее приспособленные к ведению боевых действий на конкретном СН. Это предъявляет особые требования к организации управления ими.
В ходе проведения мероприятий оперативной подготовки (2000- 2004) был определен круг проблем в сфере организации управления, требующих незамедлительного решения: несоответствие организационно-штатных структур органов управления объему возлагаемых на них задач, в частности отсутствие в их составе специалистов видов и родов войск Вооруженных Сил, способных квалифицированно организовать планирование применения и управление подчиненными разновидовыми объединениями, соединениями, частями; необходимость поэтапного реформирования существующих систем управления, уточнение порядка подчиненности, что объективно потребует создания новых сопрягаемых систем боевого управления войсками (силами) различных видов Вооруженных Сил и соответствующей материальной базы; недостаточное развитие нормативно-правовой базы, определяющей порядок подчинения формирований других войск Российской Федерации командующим войсками военных округов в мирное и военное время.
Не способствует эффективности управления и то, что границы и районы ответственности военных округов, округов внутренних войск, время всеми войсками (силами) в своей зоне ответственности. Для этого управлению военного округа необходимо придать реальный статус оперативно-стратегического командования (ОСК), переформировав его в командование войск (сил) на СН, функционирующее как в мирное, так и военное время. Соответственно полномочия командующего войсками (силами) на СН должны быть расширены, что позволит сосредоточить в его руках ответственность за всю территорию стратегического направления. При этом, видимо, следует отказаться от традиционного деления военного округа на фронт и военный округ (на военное время), а в составе командования войск (сил) целесообразно уже в мирное время иметь управление (отдел, направление), на которое возложить вопросы организации и управления территориальной обороной в пределах всего СН. Такой подход особенно актуален в связи с необходимостью ведения в настоящее время борьбы со всякого рода проявлениями экстремизма и терроризма.
Командование войсками (силами) на СН в соответствии со складывающейся обстановкой формирует необходимую оперативную группировку войск (армейскую или корпусную), выделяя в ее состав силы и средства. С учетом большого пространственного размаха отдельных стратегических направлений таких группировок может быть две-три, а система управления командования войск (сил) на СН должна обеспечивать эффективное и бесперебойное руководство всеми этими группировками. Особенно это касается организации применения и управления объединенной группировкой авиации и войск ПВО. Суть проблемы заключается в том, чтобы как можно более рационально и эффективно применять ограниченные силы и средства авиации и ПВО, имеющиеся на стратегических направлениях.
Для успешной борьбы с сильным противником необходимо объединить усилия всех сил и средств (ударных, оборонительных, а также обеспечивающих), способных вести боевые действия в воздушном (воздушно-космическом) пространстве. Добиться этого можно только путем создания соответствующих организационных структур и систем управления. В соответствии с принятыми в настоящее время подходами при решении задач по локализации приграничных вооруженных конфликтов военными средствами, а также при угрозе развязывания крупномасштабной войны создается объединенная группировка авиации и войск ПВО на СН. Для достижения максимальной эффективности ее применения решением Генерального штаба одновременно с преобразованием военного округа во фронт формируется объединенное командование авиации и войск ПВО на СН. Однако проведенные исследования показали, что при практической реализации данного положения возникает довольно много проблем, требующих незамедлительного решения. Не вдаваясь в подробности (это тема отдельного разговора), отметим только следующее.
По нашему мнению, создание объединенного командования авиации и войск ПВО на СН одновременно с преобразованием военного округа во фронт может привести к определенным трудностям в управлении войсками (силами). Во-первых, объединенная группировка авиации и войск ПВО на СН и соответствующий орган управления ею должны функционировать в военном конфликте любого масштаба, в том числе и невысокой интенсивности, когда создание фронтового объединения нецелесообразно. Во-вторых, в самый ответственный и напряженный период перевода войск (сил) на военное время происходит существенная перестройка системы управления боевыми действиями в воздушной сфере, что может негативно сказаться на их эффективности.
Решить данную проблему возможно, на наш взгляд, в единой связке с созданием командования войск (сил) на СН, когда объединенное командование авиации и войск ПВО на СН будет функционировать как в мирное, так и в военное время, постоянно находясь в подчинении командующего войсками (силами) на СН (ОСК). При этом границы его ответственности уже в мирное время целесообразно расширить на глубину досягаемости средств, стоящих на вооружении, с учетом возможных задач, возлагаемых на фронт и другие оперативные группировки войск (сил) на СН. В мирное время объединенное командование авиации и войск ПВО должно, кроме того, в полном объеме отвечать за выполнение всех мероприятий по охране воздушного пространства в порядке, определенном Федеральным законом РФ «О государственной границе РФ». Только при реализации такого подхода объединенная группировка авиации и войск ПВО будет способна, на наш взгляд, без какой-либо существенной перестройки системы управления эффективно решать поставленные задачи в мирное и военное время, в конфликтах любого масштаба и интенсивности.
В статье затронуты лишь некоторые проблемы, связанные с организацией управления группировками войск (сил) на СН, но от их правильного решения, по нашему мнению, во многом будет зависеть ход и исход возможных военных действий в XXI веке. В настоящее время ведется работа по совершенствованию и оптимизации системы управления группировками войск (сил) на СН. Важно при этом избежать шаблона и излишней централизации, т.е. подходы к решению поставленных проблем должны быть едиными, но их практическую реализацию необходимо осуществлять дифференцированно, с учетом специфических особенностей каждого стратегического направления.
Военная Мысль. 2003. № 5. С. 6-8.
Там же. С. 5-6.
Военная Мысль. 2000. № 2, № 5; 2001. № 5. С. 2-6, 23-26.
Для комментирования необходимо зарегистрироваться на сайте
В 1997 г. Войска ПВО и ВВС были преобразованы в единый вид Вооруженных сил
Этим материалом "ВКО" завершает серию статей, в которых рассматривались вопросы становления и развития ВВС и Войск ПВО – с 1992 г. и до их объединения в один вид Вооруженных сил – ВВС. Вниманию читателей журнала предлагается аналитический материал, отражающий состояние ВВС и Войск ПВО накануне объединения, некоторые аспекты осуществления слияния, а также первоначальный облик новых ВВС.
Сутью военной реформы конца 1990-х гг. было значительное сокращение численности и переход Вооруженных Сил к новой видовой структуре. 16 июля 1997 г. президентом России Борисом Ельциным был подписан указ № 725 "О первоочередных мерах по реформированию Вооруженных Сил Российской Федерации и совершенствованию их структуры".
ЧТО ПРЕДПОЛАГАЛОСЬ
Президентским указом предписывалось:
Ракетные войска стратегического назначения, Военно-космические силы и войска ракетно-космической обороны Войск противовоздушной обороны в вид Вооруженных Сил Российской Федерации – Ракетные войска стратегического назначения, состоящие из ракетных армий, воинских частей и учреждений запуска и управления космическими аппаратами, объединений и соединений войск ракетно-космической обороны.
Управление главнокомандующего Сухопутными войсками – в Главное управление Сухопутных войск, управления ракетных войск и артиллерии ВС РФ, войсковой противовоздушной обороны ВС РФ, армейской авиации.
преобразовать Военно-воздушные силы и Войска противовоздушной обороны в вид Вооруженных Сил Российской Федерации – Военно-воздушные силы;
придать военным округам статус оперативно-стратегических (оперативно-территориальных) командований ВС РФ на соответствующих стратегических направлениях. Возложить на военные округа в пределах их границ функции оперативного руководства объединениями, соединениями и воинскими частями видов и рода войск ВС РФ, других войск, воинских формирований и органов по вопросам обороны страны".
Министерству обороны потребовалось почти 20 дней на осмысление указа президента и подготовку соответствующего приказа. Только 3 августа 1997 г. министром обороны Игорем Сергеевым был подписан приказ, определивший порядок реализации указа № 725 в Вооруженных силах. Подчеркнем, даже идеология развития Вооруженных сил шла позади вышеупомянутых документов – Концепция строительства ВС была разработана и утверждена лишь 7 августа 1997 г.
Последней предусматривалось “осуществление объединения родственных по задачам, способам, сферам применения и основам управления видов Вооруженных сил – ВВС и Войск ПВО”. Это должно было позволить "комплексно использовать их оперативно-стратегические возможности, возможности родов войск ПВО и авиации по единому замыслу и плану и под единым руководством".
В рамках объединения ВВС и Войск ПВО закладывался принцип единой ответственности за борьбу с противником в воздушно-космической сфере. Предполагалось, что на этой основе более эффективно будут решаться задачи оперативной подготовки войск и сил, организации управления, совершенствования форм и способов их применения, несения боевого дежурства по противовоздушной обороне. Одновременно должны были быть исключены узковедомственные подходы. Планировалось, что все рода войск ПВО и сил авиации должны развиваться сбалансировано в интересах достижения единой цели – обеспечения национальной безопасности государства в воздушной, а затем и в воздушно-космической сфере.
В области создания вооружения предполагалась проведение единой военно-технической политики. На этой основе должно было быть исключено дублирование в разработках перспективного вооружения, распыление материальных средств, обеспечена унификация создаваемого вооружения и его сопрягаемость в единой АСУ и сокращена номенклатура вооружения. Планировалось сократить затраты на разработку и закупку ВВТ. Кроме того, намечалось создать благоприятные условия для образования единых систем обеспечения, подготовки кадров, что также позволило бы более экономно использовать ресурсы.
Военно-воздушные силы должны были стать важнейшим ударным наступательно-оборонительным и основным маневренным видом Вооруженных сил. Главной целью ВВС, как предполагало в тот период военное руководство, должно было стать завоевание и удержание господства в воздухе в военных конфликтах любого масштаба (о решении задач ПВО на некоторый период времени как-то было забыто).
Новому виду ВС ставились практически все задачи, которые имели до объединения Войска ПВО и ВВС по отдельности. Вклад ВВС в решение задач Вооруженных сил с применением обычных средств поражения, по оценкам военных специалистов и ученых, должен был составлять в целом 35-60%, а в операции на ТВД – до 80%. Для этого необходимо было иметь соответствующую группировку авиации и войск ПВО, а Минобороны обеспечить не на словах, а на деле приоритетное их развитие – выделять до 25-30 млрд. руб. ежегодно, т. е. 30-35% бюджета МО.
Это соответствовало практике распределения ассигнований развитых государств мира. Фактически же новый вид ВС России не получил не только тех средств, которые имели два вида ВС до их объединения, а даже в полтора раза меньше, чем одни ВВС до объединения с Войсками ПВО.
КАК ОБЪЕДИНЯЛИ
Работа по созданию объединенных ВВС продолжалась полтора года. Первым шагом стало определение идеологии создания нового вида. В 1997 г. силами двух главкоматов (Войск ПВО и ВВС) был разработан План строительства ВВС. Он определил содержание и порядок первоочередных мероприятий до 2001 г. До 1 января 1999 г. предполагалось завершить преобразование ВВС и Войск ПВО в качественно новые ВВС.
Были проведены три заседания объединенных пленумов научно-технических комитетов Войск ПВО и ВВС, на которых обсуждались и в конечном итоге были определены пути развития и совершенствования системы управления будущих ВВС, развития авиации, перспективы развития средств радиолокации.
Одновременно была осуществлена корректировка Государственного оборонного заказа с учетом потребностей объединенного вида в пределах выделенных ассигнований.
К марту 1998 г. были переформированы управления главнокомандующих ВВС (г. Москва) и Войсками ПВО (г. Железнодорожный) в управление главнокомандующего ВВС (г. Железнодорожный). Численность двух главкоматов составляла почти тысячу военнослужащих и чуть более 250 человек гражданского персонала. Новый главкомат был сформирован общей численностью около 950 человек, из них военнослужащих – 78%.
Ни один из бывших руководителей ВВС и Войск ПВО (генералы П.С. Дейнекин, В.А. Прудников, В.П. Синицын) не встал во главе нового вида ВС. С марта 1998 г. новым главкомом ВВС был назначен авиатор (но ранее – командующий Московским округом ПВО) генерал А.М. Корнуков.
К ноябрю 1998 г. разработка Концепции строительства ВВС находилась на завершающем этапе и согласовывалась в структурах Минобороны и Генштаба. Этот документ был разработан с учетом установленных для ВВС ограничений по численности и учитывал долгосрочные аспекты строительства ВВС на период после 2005 г. Впоследствии данная концепция уточнялась дважды – в 2000 и 2003 гг.
Документом определялось – целью строительства ВВС является преобразование ВВС в качественно новый вид ВС, имеющий рациональную структуру и сбалансированный боевой состав, оснащенный современной техникой и вооружением, способный решать задачи в различных видах военных конфликтов с применением как обычного, так и ядерного оружия.
Для достижения указанной цели предусматривалось: уточнение задач ВВС; приведение численности ВВС к установленному уровню; совершенствование структуры ВВС; повышение боевой готовности ВВС за счет совершенствования систем эксплуатации и ремонта вооружения и военной техники, осуществления ее модернизации и поэтапного перевооружения на новую технику и вооружение; создание единых систем управления, обеспечения, подготовки кадров и резервов; совершенствование подготовки формирований ВВС к ведению боевых действий; совершенствование военно-научного комплекса, развитие теории строительства, подготовки и применения ВВС; создание новой нормативно-правовой базы ВВС, включающей боевые уставы, наставления и руководства, а также другие документы, регламентирующие подготовку и ведение операций и боевых действий объединениями, соединениями, частями и подразделениями ВВС.
Формирование новой структуры боевого состава объединенного вида проводилась в условиях раздельного существования главкоматов ВВС и Войск ПВО (при непосредственном участии ГОМУ и ГОУ Генштаба). Новую структуру объединенных ВВС утвердили 27 января 1998 г. Общая численность ВВС подлежала одномоментному сокращению почти вдвое (в 1,7 раза), а доля боевого состава из установленного лимита численности должна быть неизменной и составлять до 60%. Задачу выхода на установленный боевой состав и численность предстояло решить до конца 1998 г.
В этих условиях руководство вновь созданного главного командования ВВС определило важнейшие направления реформирования органов управления, объединений, соединений и учреждений нового вида ВС. Ими были: поддержание боевой готовности и боеспособности группировок авиации и ПВО на основных стратегических направлениях, их способности к выполнению оперативных задач по обеспечению безопасности и защите национальных интересов. Оптимизация структуры органов управления ВВС шла за счет повышения централизации управления войсками, исключения параллельных и дублирующих структур, повышения эффективности системы управления, уточнения сети военно-учебных заведений.
При выполнении этой задачи были проведены мероприятия по пересмотру состава и структуры армейских и корпусных комплектов, частей и подразделений; переведена на новую численность, в основном по условиям хранения, складская база ВВС и Войск ПВО, структура баз хранения и ремонта вооружения и техники; уменьшено количество узлов связи и РТО; значительно сокращено общее количество инженерных, инженерно-аэродромных и учебных частей; пересмотрена структура и состав военно-учебных заведений ВВС.
Из сокращаемой численности (около 125 тыс. военнослужащих) за счет исключения из боевого состава двух видов ВС 14-ти управлений дивизий, 36-ти авиационных полков, 26-ти зенитных ракетных полков, 12-ти радиотехнических частей, сокращалось и передавалось в другие виды ВС РФ до 66 тыс. военнослужащих. Остальную численность необходимо было изыскивать за счет частей обеспечения органов управления, тыловых и технических частей, военно-учебных заведений.
Для этого были расформированы 620 частей различного назначения (не входящие в боевой состав), в том числе 79 частей обеспечения органов военного управления, 6 учебных частей, 7 военно-учебных заведений. Сокращено более 40 тыс. отдельных должностей военнослужащих.
Серьезный урон понесла система военного образования. В составе нового вида на момент объединения находилось 20 вузов. В марте 1998 г. в вузах ВВС был проведен досрочный выпуск более 4500 молодых офицеров, а с 1 марта 1998 г. подготовка офицерских кадров осуществлялась уже только в десяти вузах и четырех филиалах, в том числе – академии, двух военных университетах, семи военных институтах. Таким образом, учебная сеть обоих видов была сокращена почти на 30%.
Несмотря на сложнейшие условия, в новом виде ВС удалось в основном сохранить боевую авиацию, систему управления, части радиотехнической и радиолокационной разведки на основных направлениях, непосредственное зенитное ракетное прикрытие отдельных важных объектов страны и Вооруженных сил.
Более того, в 1998 г. были изысканы возможности по формированию управлений 14-й А ВВС и ПВО (г. Новосибирск), 16-го САК (г. Кубинка), 41-й дивизии ПВО (г. Обь) и семи кадров зрп, пять из которых позднее были развернуты до сокращенного состава. В последующем – в 2000 г. – дополнительно сформирован тяжелый бомбардировочный авиационный полк с использованием самолетов стратегической авиации, поступивших с Украины. Значительно усилена группировка ВВС на Северном Кавказе.
В условиях резкого сокращения численности руководство нового вида вынуждено было идти по пути объединения органов управления оперативного звена – сливались структуры управлений воздушных армий и управлений отдельных армий ПВО. При этом старались сохранить максимально возможное количество боевых частей родов авиации и родов войск ПВО.
Существенными отличиями новой организационной структуры Военно-воздушных сил по сравнению с прежней структурой являлось:
упразднение командований Дальней авиации и Военно-транспортной авиации, вместо которых были сформированы 37-я ВА ВГК (СН) и 61-я ВА ВГК (ВТА) соответственно;
вместо воздушных армий и отдельных армий (округа) ПВО были сформированы новые оперативные формирования – армии (округ) ВВС и ПВО.
Слияние объединений видов ВС – воздушных армий и отдельных армий ПВО – указом Президента Российской Федерации 1997 г. № 725 предусмотрено не было. Но для тех, кто претворял в жизнь жесткие требования Генштаба по численности войск (а нецелесообразность столь глубокого сокращения боевого и численного состава ВВС со всеми вытекающими последствиями неоднократно доказывалась на всех уровнях), другого выхода тоже не было.
Дилемму: либо оставлять органы управления, либо – те воинские организмы, которые решают судьбу военных действий на поле боя, решили в пользу последних. Не все ветераны (в том числе и бывшие руководители) ВВС и Войск ПВО это осознают даже сегодня, обвиняя причастных к этому специалистов чуть ли не в преступлении.
Объединение армий производилось по территориальному принципу:
в Северо-Западной зоне ПВО – 6-й ОА ПВО и 76-й ВА ВВС;
в Центральной зоне ПВО – МО ПВО и 16-й ВА ВВС;
в Северо-Кавказской зоне ПВО – 12-го ОК ПВО и 4-й ВА ВВС;
в Сибирской зоне ПВО – 14-й ОА ПВО и 23-й ВА ВВС;
в Восточной зоне ПВО – 11-й ОА ПВО и 1-й ВА ВВС.
Расстояния между пунктами дислокации управлений ВА ФН и КП ОА (ОК) ПВО (за исключением 23-й ВА и 14-й ОА ПВО) позволяли провести объединение. При этом старались избежать значительной ломки имеющейся системы боевого управления и с минимальными затратами создать единую систему управления соединениями и частями Войск ПВО и силами воздушных армий в границах указанных зон противовоздушной обороны.
Важным являлся вопрос выбора базы для создания командного пункта вновь организуемой структуры. Возможны были два варианта: использовать для этого существующие командные пункты воздушных армий или отдельных армий (корпусов) ПВО.
Пункты управления ВА ФН представляли собой, как правило, полузаглубленные и слабо защищенные сооружения. Они предназначались для размещения незначительных по численности боевых расчетов. Задачи управления боевыми действиями фронтовой авиации решались неавтоматизированным способом.
Доработка этих КП для решения задач ПВО требовала значительных капиталовложений. Так, например, при размещении КП объединения Войск ПВО и ВВС (включающего в себя войска и силы МО ПВО и 16-й ВА) на базе 16-й ВА (г. Кубинка) требовались следующие дополнительные затраты (в ценах 1994 г.): строительство нового КП – 3-3,5 млрд. руб.; закупка, монтаж и наладка оборудования КСА – 2,5 млрд. руб.; оборудование (аренда) дополнительных каналов связи, управления и оповещения – 1,2 млрд. руб.; строительство казарменно-жилищного фонда – 230 млн. руб.
Общие затраты при объединении ВА ФН и ОА (ОК) ПВО в новые формирования и создании КП объединений Войск ПВО и ВВС на базе существующих КП ВА ФН составляли не менее 37,15 млрд. руб.
Вариант использования базы КП ОА (ОК) ПВО был более предпочтителен. Отсутствие в то время автоматизированной системы управления фронтовой авиацией облегчало задачу объединения управлений ВА и ОА (ОК) ПВО на базе ОА (ОК) ПВО.
Это влекло за собой затраты, связанные с дооборудованием отдельных элементов КП объединений ПВО в интересах размещения боевых расчетов командных пунктов авиации, вводом дополнительных каналов и линий связи управления и оповещения, а также строительством казарменно-жилищного фонда дополнительно к уже имеющемуся на КП ОА (ОК) ПВО. В сумме это составляло до 1,15 млрд. руб.
Разница в потребных капиталовложениях на создание системы управления объединений нового вида ВС более чем в 30 раз однозначно определила дислокацию пунктов управления (КП и штабов) армий ВВС и ПВО.
После завершения запланированных на 1998 г. организационных мероприятий в боевом составе ВВС насчитывалось: 1 оперативно-стратегическое (Московский округ ВВС и ПВО) и 7 оперативных объединений (37-я и 61-я ВА ВГК, 4, 6, 11, 14-я армии ВВС и ПВО, 5-й ОК ВВС и ПВО), 28 оперативно-тактических (тактических) соединений (корпусов ПВО – 6, смешанный авиационный корпус – 1, дивизий ПВО – 5, бригад ПВО – 4, авиационных дивизий – 12), авиационных полков – до 70, зенитных ракетных полков – до 40, радиотехнических частей – 25, соединений и частей разведки и РЭБ – до 10.
Важнейшим вопросом строительства ВВС являлось определение рационального соотношения ударного и оборонительного компонентов ВВС. К концу 1998 г. по количеству частей сложилось примерное равенство в составе ударного (тяжелобомбардировочные, бомбардировочные и штурмовые авиаполки), воздушного оборонительного (истребительные авиаполки) и наземного оборонительного (зенитные ракетные полки) компонентов ВВС. При этом соотношение самолетов ударной и истребительной авиации на 1.1.1999 г. составляло 0,87: 1, что свидетельствовало об относительной слабости ударной компоненты.
В перспективе предполагалось предусмотреть увеличение ударной компоненты на 10-20%. Это могло быть обеспечено за счет увеличения количества самолетов дальней, бомбардировочной и штурмовой авиации в структуре авиационного парка ВВС, модернизации ИА для действий по наземным целям, а также перевооружения ВВС после 2005 г. на многоцелевые самолеты пятого поколения. Подобные меры предоставляли возможность быстрого перехода от преимущественно оборонительных действий к наступательным и обратно с целью наиболее рационального применения сил в конкретной обстановке.
Сегодня можно констатировать, что основная цель – создание качественно новых ВВС, имеющих в своем составе сбалансированные группировки ДА и ВТА, объединенные группировки ударной фронтовой и истребительной авиации, зенитных ракетных и радиотехнических войск, соединений и частей разведки и РЭБ, в основном была достигнута.
По количественным параметрам ВВС находились на уровне, необходимом для решения задач отражения агрессии локального и весьма ограничено – регионального масштаба с применением обычного оружия. Однако фактически, в виду низкого уровня подготовки личного состава, оснащенности системами управления, технического состояния и исправности вооружения и боевой техники, состояния инфраструктуры и исправности аэродромов возможности группировок созданных ВВС могли быть реализованы не более чем на 30%. Доля современной техники составляла: в авиации – 30%, в РТВ – до 50% и только в ЗРВ – 100%.
В ходе организационно-штатных мероприятий сильнейший удар был нанесен по системе ПВО и, прежде всего, по зенитным ракетным войскам. По сравнению с 1998 г. группировка ЗРВ была сокращена на 46%. Это заставило перейти от эшелонированной системы обороны прикрываемых объектов, построенной на основе зенитных ракетных соединений и частей смешанного состава (ЗРС и ЗРК С-200, С-300, С-75 и С-125), к построению системы прикрытия объектов на базе только одного типа ЗРК.
Было решено отказаться от ЗРК старого парка. Сначала из боевого состава ЗРВ были выведены ЗРК типа С-200 и С-75, имеющие жидкостные ЗУР. Затем – ЗРК С-125 с твердотопливными ЗУР. На прикрытии важнейших объектов страны и ВС остались относительно новые и многоканальные по цели зенитные ракетные системы С-300 модификации ПТ, ПС, ПМ с твердотопливными ЗУР. Сегодня группировки ЗРВ в составе ЗРС С-300ПС и С-300ПМ фактически создают уже два рубежа обороны на подступах к объекту.
Уровень подготовки личного состава всех родов войск в конце 1990-х гг. (за исключением РТВ) неуклонно снижался. Средний годовой налет экипажей авиации не превышал 10-15 часов (для сравнения, в странах НАТО на аналогичный период он составлял не менее 120 часов). Не удовлетворяла современным требованиям и подготовка других специалистов. Ввиду резкого падения престижности воинской службы подготовка кадров для ВВС была затруднена.
Фактическое состояние финансирования ВВС находилось на уровне 40-50% от потребного для их содержания и развития. На практике это позволяло завершить только 15-20% ведущихся в 1998 г. НИОКР. Закупки вооружения при этом составляли не более 3-5% от потребных. С таким боевым составом и темпами перевооружения группировка ВВС в количественном и качественном отношении практически была не в состоянии решать задачи, поставленные в Концепции национальной безопасности и Основах военной доктрины. Это было доведено до руководства Генштаба.
Нехватку сил предполагалось компенсировать рациональностью их структуры, совершенствованием системы управления, оптимизацией форм и способов их применения. Были расформированы четыре органа управления прежних ВВС – авиационные командования ДА, ВТА, ФА и Резерва и подготовки кадров, которые считались оперативно-стратегическими объединениями.
В структуре ВВС появились и принципиально новые для ВС РФ формирования – округ, армии и отдельный корпус ВВС и ПВО. И если до объединения ВВС и Войск ПВО в прежней структуре имели свое оперативное искусство и формы применения, то вновь созданные объединения еще не располагали таковыми даже в теории.
На их разработку и освоение оказывала влияние и еще одна особенность. Фактически было проведено объединение двух главных командований, одно из которых ранее (ГК ВВС) имело только административные функции, а второе (ГК Войск ПВО) было наделено как административными, так и оперативными функциями. Главное командование Войск ПВО планировало и проводило под общим руководством Генштаба стратегическую операцию по отражению воздушно-космического нападения противника. Это требовало наделения объединенного главкомата новыми функциями и, в свою очередь, предъявляло соответствующие требования к руководящему составу.
Сама структура главного командования ВВС претерпела существенные изменения. Родами войск (сил) были определены авиация, зенитные ракетные и радиотехнические войска. Все ранее существующие рода авиации (БА, ИБА, ИА, ША, РА, ТрА) в итоге были сведены в одно управление – управление начальника авиации ВВС, в то время как управления начальников ЗРВ и РВТ оставались в прежнем виде. Самостоятельный "ствол" противовоздушной обороны, объединивший авиацию ПВО (ИА), ЗРВ и РТВ, создан не был.
Существенной особенностью было и серьезное различие в уровне развития систем управления ВВС и Войск ПВО. Если Войска ПВО всегда работали в режиме реального времени и имели централизованную автоматизированную систему управления войсками от ЦКП Войск ПВО до подразделения рода войск, а автоматизация управления оружием практически осуществлялась от части (соединения) рода войск до средства поражения, то ВВС такой системы не имели. Даже принципы построения систем управления Войск ПВО и ВВС существенно различались.
Кроме того, следовало учитывать и установленную подчиненность новых формирований ВВС. Указом президента России 1997 г. № 725 военным округам придавался статус "оперативно-стратегических (оперативно-территориальных) командований ВС РФ на соответствующих стратегических направлениях".
Таким образом, армии ВВС и ПВО, оставаясь в непосредственном подчинении главнокомандующего ВВС, оперативно подчинялись командующим войсками военных округов, как командующим войсками оперативно-стратегических командований ВС РФ.
ПОИСК И РАЗРАБОТКА ФОРМ ПРИМЕНЕНИЯ
Разработка и освоение войсками новых форм применения ВВС и их объединений заняли много времени. Этот вопрос остается до конца не решенным, в том числе по причине дальнейшего совершенствования системы управления группировками войск на стратегических направлениях (СН) и создания региональных командований.
Наиболее существенную роль в развитие форм применения качественно новых Военно-воздушных сил, как ни странно, внесла не ВВА им. Гагарина Ю.А., а Военная академия ВКО им. Маршала Советского Союза Г.К. Жукова.
Значительное сокращение количества сил и средств ПВО, а также включение войск РКО в состав РВСН, а затем и Космических войск, привело к тому, что ранее существовавшую форму стратегических действий по разгрому СВКН противника – стратегическую операцию по отражению воздушно-космического нападения противника обеспечить стало нечем. Взамен была разработана теория стратегической воздушно-космической операции (СВКО), которая имела ряд существенных особенностей.
Вследствие уменьшения общего количества имеющихся сил, цели и задачи современной операции не могли быть столь решительными, как ранее, а число одновременно проводимых в ее рамках операций могло быть только меньшим. Размах операции также сужался до одного или части двух стратегических воздушно-космических направлений. Необходимая концентрация войск (сил) для ее ведения могла быть достигнута только путем маневра войск (сил) с других районов и направлений, но это уже становился стратегический маневр войсками и силами.
Вместе с тем, предложения главкомата ВВС по формам применения объединений ВВС Генштабом были учтены лишь частично, тем самым значительно сковав инициативу командующих: за объединениями ВВС закрепили основную форму их применения – боевые действия. Операция объединений ВВС (ВА ВГК (СН), армий ВВС и ПВО) канула в лету.
Однако объективно должно было меняться и содержание действий авиации и войск (сил) ПВО на СН, равно как и количество самих форм действий войск на СН (ТВД), поэтому ученые Военно-воздушных сил продолжали работу.
В ВА ПВО (сегодня ВА ВКО – г. Тверь) коллективом ученых под руководством доктора военных наук генерал-лейтенанта Барвиненко В.В. была разработана возможная перспективная система основных стратегических и оперативных форм действий в воздушно-космическом пространстве и показана их связь с другими формами военных действий.
Проведенными исследованиями было доказано, что взамен всего многообразия форм военных действий на оперативно-стратегическом и оперативном уровне (воздушные операции на ТВД, воздушные операции на стратегических направлениях, боевые действия сил авиации и ПВО фронтов) целесообразно обеспечить переход к единой форме борьбы в воздушной сфере – воздушной операции на стратегическом направлении.
Такая операция должна стать как составной частью общевойсковой операции на стратегическом направлении, так и частью стратегической воздушно-космической операции. По своему содержанию, порядку организации и проведения она в полном объеме соответствовала бы ранее существовавшим противовоздушным и воздушным операциям на ТВД.
На оперативном уровне вместо существовавших форм применения были предложены новые формы действий: операции армий ВВС и ПВО и операция Командования специального назначения. По содержанию это должны быть принципиально новые формы применения войск и сил, так как по единому замыслу и плану они объединяли в оборонительных действиях усилия ударных сил, а в ударных действиях – оборонительных войск и сил одного и того же объединения. Кроме того, они в полной мере отвечают выработанным военной теорией признакам и необходимым условиям реализации такой формы военных действий, как операция.
Такой подход позволял обеспечить и дальнейшее развитие форм применения войск и сил и в перспективной системе управления ВС РФ.
В ходе дальнейшего совершенствования системы управления ВС РФ с включением в нее таких органов управления, как "региональное командование" и "командование авиации и войск ПВО на СН", должно уточняться и содержание форм применения авиации и войск ПВО.
Качественное изменение содержания форм применения перспективного объединения ВВС – командования авиации и войск ПВО на СН – обусловливается существенным изменением его структуры, наращиванием боевого состава (особенно в военное время при передаче ему дополнительных значительных сил авиации и войск ПВО с других стратегических направлений), а также необходимости руководства действиями по единому замыслу и плану других войск и сил, оперативно подчиненных командованию.
Структура органа управления меняется за счет формирования на основе управлений армий ВВС и ПВО и управлений ПВО военных округов командований авиацией и войсками ПВО на СН как оперативных (оперативно-стратегических) формирований ВВС.
Наращивание боевого состава войск ПВО армий ВВС и ПВО осуществляется за счет включения в их состав фронтовых и, на отдельных направлениях, армейских комплектов войск ПВО военных округов. При этом войска ПВО общевойсковых объединений и соединений (уже в уточненной их структуре – без фронтовых (окружных) и, возможно, армейских комплектов войск ПВО в сегодняшнем их понимании), а также авиация и силы ПВО флотов, авиация и войска ПВО ВВ МВД РФ, региональных управлений ФСБ РФ, МЧС и органы ЕС ОрВД на этих направлениях должны подчиняться создаваемому командованию авиацией и войсками ПВО на СН оперативно.
Изменение структуры органов управления авиацией и войсками ПВО на СН и состава подчиненных ему войск и сил в свою очередь может изменить и содержание воздушной операции на стратегическом направлении.
В целях упорядочения вопросов организации и ответственности за ПВО, формирования единой военно-технической политики, совершенствования системы подготовки кадров, оптимизации количества и структуры вузов ПВО, целенаправленного развития системы противовоздушной обороны в условиях значительного сокращения численности ВС РФ целесообразно включение управления войсковой ПВО ВС РФ в состав Главного командования ВВС.
В этом случае в его составе по аналогии с Управлением начальника авиации станет возможным формирование самостоятельного "ствола" управления войсками ПВО – Управления начальника войск ПВО, объединяющего в своем составе управление начальника войсковой ПВО ВС РФ и управления ЗРВ и РТВ ВВС. Аналогичные стволы управления авиацией и войсками ПВО потребуется создать и в армиях ВВС и ПВО (в командованиях авиацией и войсками ПВО на СН) и в управлениях авиации и войск ПВО региональных командований.
Эта перестройка органов военного управления дополнительной численности не потребует, а при разумном подходе к формированию данных органов военного управления, можно будет обеспечить и сокращение их общей численности на 12-15%.
В настоящее время продолжается дальнейшее развитие и поиск наиболее эффективных форм и способов применения ВВС. И опора на исторический путь становления и развития качественно новых Военно-воздушных сил во многом должна помочь этому.
Сергей ВОЛКОВ
консультант Главного штаба Военно-воздушных сил,
полковник запаса, кандидат военных наук,
старший научный сотрудник,
профессор Академии военных наук Российской Федерации.
ИМИНОВ ВЛАДИСЛАВ ТАИРОВИЧ, генерал-лейтенант в отставке, кандидат исторических наук, профессор.
На рубеже XX—XXI веков интерес российской общественности к деятельности высших политических, государственных и военных органов по стратегическому руководству вооружённой борьбой советского народа в годы Великой Отечественной войны заметно возрос. И это не случайно, поскольку созданная в той исключительной тяжёлый для СССР период система управления страной и армией находилась на достаточно высоком уровне, была стройной и хорошо сбалансированной как по вертикали, так и по горизонтали, а главное - эффективной, способной успешно и оперативно решать задачи невероятной сложности. Она явилась одним из существенных факторов, обеспечивших сокрушительный разгром агрессора, сыграла важную роль в достижении общей победы над фашистской Германией и её союзниками.
Высокую оценку деятельности органов стратегического руководства и в целом системы в годы войны, прежде всего во второй её половине, дали в своих воспоминаниях такие выдающиеся полководцы, как Маршалы Советского Союза Г.К.Жуков, А.М.Василевский, К.К.Рокоссовский, И.С.Конев, другие видные советские военачальники, а также ряд зарубежных политических и военных деятелей, в том числе представляющих противоборствовавшую сторону. Впрочем, и сам победный для СССР исход небывалой в истории человечества войны, несмотря на имевшие место в ходе её ведения ошибки и просчёты, более чем красноречиво свидетельствует о превосходстве созданной в годы войны советской системы стратегического руководства над германской, о высочайших организаторских и творческих возможностях входивших в её состав органов, зрелости, профессионализме, ответственности и незаурядных способностях возглавлявших эти органы людей, «рядовых» их сотрудников.
Вместе с тем, начиная со второй половины 1980-х годов, да и в настоящее время, нередко приходится читать и слышать нечто прямо противоположное: в частности, рассуждения некоторых отечественных «исследователей-новопрочтенцев» истории минувшей войны о том, что будто бы всё в ходе её ведения было «не так», события в государстве и на советско-германском фронте развивались чуть ли не стихийно, а страна, народы, её населяющие, одолели грозного и коварного врага не благодаря, а вопреки своему руководству, в силу случайного стечения обстоятельств. Предпринимались попытки, продолжающиеся, кстати, и поныне, доказать, что Вооружённые Силы СССР как не умели воевать, так и не научились за почти четыре года военного лихолетья, «вымостили дорогу на Берлин трупами», что их Верховное Главнокомандование, и в первую очередь Генеральный штаб как его «мозговой центр», едва ли не до конца войны было не на высоте возложенных на него задач, уступая по многим параметрам аналогичным органам стратегического руководства Германии, являлось виновником больших потерь войск Красной Армии и т. д.
Справедливости ради необходимо в то же время отметить, что, конечно же, вина в том, что война началась именно так, а не иначе, лежит во многом на системе органов руководства, прежде всего таких, как Генеральный штаб, который не сумел заранее предугадать характер и размах надвигавшейся войны, и в связи с этим необходимо учесть, что далеко не сразу их организационная структура и деятельность стали в полной мере отвечать масштабам развернувшейся вооружённой борьбы, формам и способам ведения военных действий, особенно в её начале. Наиболее целесообразные и эффективные методы, приёмы и стиль работы высших военно-управленческих органов вырабатывались, проходили становление и совершенствовались постепенно, по мере приобретения опыта в ходе войны, прежде всего в первом её периоде.
И дело здесь в значительной степени заключалось в том, что с нападением гитлеровской Германии сложившаяся в СССР к лету 1941 года общая система стратегического руководства Вооружёнными Силами, приемлемая в основном для мирного времени, оказалась малопригодной в условиях войны. Выяснилось, прежде всего, что в стране отсутствовал единый, наделённый чрезвычайными полномочиями орган государственной власти, который мог бы руководить войной в целом, не было и Главного Командования Вооружённых Сил. Более того, не существовало даже утверждённого Положения об управлении ими в военное время. Всё это требовало незамедлительной реорганизации структуры и перераспределения функций существовавших как военно-политических, так и собственно военных органов стратегического руководства в направлении его максимальной централизации.
В целях сосредоточения всей полноты власти в стране в одном полномочном органе 30 июня 1941 года совместным решением ЦК ВКП(б), Президиума Верховного Совета и СНК СССР был образован Государственный Комитет Обороны (ГКО). Его председателем стал И.В.Сталин. Все постановления ГКО как чрезвычайного высшего органа власти имели силу закона военного времени и подлежали неукоснительному выполнению всеми другими властными и общественными структурами, гражданами СССР. В части, касающейся ведения военных действий, ГКО, исходя из общих политических целей, определял военно-политические задачи Вооружённых Сил, намечал силы и средства, необходимые для их достижения, устанавливал численность и сроки призыва военнообязанных, объёмы производства вооружения, боевой техники и военного имущества, выделял ресурсы для новых формирований родов войск, сроки их поставок и т. д.
На второй день войны, 23 июня 1941 года, постановлением СНК и ЦК ВКП(б) была образована Ставка Главного Командования. 10 июля 1941 года в связи с созданием трёх главных командований стратегических направлений - Северо-Западного, Западного и Юго-Западного - постановлением ГКО Ставка Главного Командования переименовывается в Ставку Верховного Командования, возглавил которую опять же И.В.Сталин. 19 июля 1941 года он был назначен наркомом обороны, а 8 августа - Верховным Главнокомандующим. В тот же день Ставка была преобразована в Ставку Верховного Главнокомандующего.
Ставка ВГК являлась высшим органом стратегического руководства Вооружёнными Силами. Круг решаемых ею задач был чрезвычайно широк: она планировала и осуществляла мероприятия по развитию армии и флота, совершенствованию их организационной структуры; определяла замыслы военных кампаний и операций, ставила задачи фронтам и силам флота, создавала соответствующие группировки для их решения; организовывала взаимодействие между фронтами и отдельными армиями; руководила созданием стратегических резервов, материально-техническим обеспечением войск (сил), партизанским движением и др. На заключительном этапе войны Ставка согласовывала действия войск Красной Армии с войсками союзников.
Основным рабочим органом Ставки ВГК по руководству Вооружёнными Силами был Генеральный штаб РККА. Наряду со Ставкой и Генеральным штабом важную роль в руководстве ими играли и другие органы военного управления. Так, подготовкой стратегических резервов и пополнений для действующей армии занималось созданное в июле 1941 года Главное управление формирования и укомплектования войск Красной Армии (Главупрформ). Выполнением задач, связанных с развитием артиллерии, авиации, бронетанковых, инженерных войск, войск связи, ПВО, ведали соответствующие командующие и начальники, их главные и центральные штабы. Специального органа по руководству Сухопутными войсками не было ни в предвоенные годы, ни во время войны. Наркомат ВМФ руководил развитием флотов и флотилий.
Для централизации работы тыловых служб в августе 1941 года была учреждена должность начальника Тыла Красной Армии с подчинением его Ставке (при начальнике Тыла создано Главное управление тыла). Общее руководство партизанскими силами с мая 1942 года осуществлял Центральный штаб партизанского движения. Следует особо подчеркнуть, что все эти органы военного управления организовывали свою работу в соответствии с указаниями Генерального штаба.
Одним из звеньев общей системы руководства Вооружёнными Силами СССР в годы Великой Отечественной войны являлись промежуточные инстанции, функционировавшие вначале как главные командования стратегических направлений, а с весны 1942 года - в качестве института представителей Ставки ВГК на фронтах. Объективно создание этих звеньев было вызвано стремлением приблизить руководство к войскам, повысить оперативность управления ими и обеспечить координацию действий групп фронтов, решавших одну стратегическую задачу. Характерно, что институт представителей Ставки ВГК, в отличие от главнокомандований направлений, сохранялся до конца 1944 года. Большинство же крупнейших операций 1945 года проводилось под непосредственным руководством Ставки.
Обычно представители Ставки направлялись туда, где по плану ВГК решались главные задачи. В операциях 1943 и 1944 годов представители Ставки осуществляли и прямое руководство фронтами, чем способствовали успешному выполнению её директив, а также распоряжений Генерального штаба, помогали командованию фронтов (армий) принимать рациональные оперативные решения, на месте организовывали взаимодействие между объединениями. Многократно в качестве представителей Ставки работали А.М.Василевский, Н.Н.Воронов, Г.К.Жуков, А.А.Новиков, С.К.Тимошенко и другие.
Перед войной в компетенцию Генерального штаба, являвшегося главным рабочим органом Наркомата обороны, входило решение как оперативных, так и основных административных задач, касающихся состава, численности, структуры, мобилизации Вооружённых Сил, их подготовки, материально-технического обеспечения и т. д. К середине 1941 года он состоял из 8 управлений (оперативного, разведывательного, организационного, мобилизационного, укомплектования и службы войск, военных сообщений, устройства тыла и снабжения, военно-топографического) и 4-х отделов (укрепрайонов, военно-исторического, кадров и общего).
В ходе войны структура Генерального штаба неоднократно подвергалась реорганизации, изменялись его функции. Главной целью этих мероприятий было освобождение Генштаба от решения несвойственных ему задач и сосредоточение усилий на оперативном руководстве объединениями с ярко выраженной при этом специализацией каждого управления и отдела. Надо сказать, что далеко не сразу удалось Генеральному штабу преодолеть имевшее место в предвоенный период предвзятое отношение и некоторое недоверие к себе со стороны высшего военно-политического руководства страны. Потребовались определённое время и огромное напряжение сил всего коллектива Генштаба, прежде чем он сумел выдвинуться на принадлежавшую ему по определению верхнюю ступень иерархической лестницы, на ведущую роль в системе обеспечения руководства Вооружёнными Силами, превратиться в компетентный, работоспособный и высокоэффективный орган, с предложениями которого Ставка вынуждена была считаться.
В немалой степени улучшению деятельности Генштаба РККА способствовало постановление ГКО № 330 от 28 января 1941 года, которое наряду с другими вопросами определило организационную структуру и задачи Генерального штаба на военное время, а также место и роль его начальника в общей системе высшего военного руководства. Ему, в частности, предоставлялось право подписывать вместе с Верховным Главнокомандующим приказы и директивы Ставки или отдавать распоряжения по его указанию. Как заместитель наркома обороны и член Ставки начальник Генерального штаба был уполномочен объединять и координировать деятельность всех структур наркоматов обороны и ВМФ, давать окончательное заключение о соответствии решениям Верховного Главнокомандования намечаемых ими оперативных и организационных мероприятий.
В целях освобождения Генерального штаба от административных задач, не связанных с оперативной деятельностью, из его состава изымалось организационное и мобилизационное направления, управления укомплектования и службы войск, военных сообщений, устройства тыла и снабжения. В Генштабе остались оперативное, разведывательное, военно-топографическое, устройства оперативного тыла и строительства укреплённых районов управления, а также отделы: шифровальный, военно-исторический, кадров и общий. Кроме того, 11 февраля 1942 года для более тесной связи с войсками в Генеральном штабе на правах отдела была сформирована группа офицеров - его представителей в штабах от фронта до дивизии включительно (в июне 1943 г. эта группа была реорганизована в корпус офицеров - представителей Генштаба с подчинением начальнику оперативного управления). Подверглась изменениям и структура самих управлений, прежде всего оперативного - ведущего органа Генерального штаба. Вместо отделов, ведавших ранее соответствующими военными округами, в нём были созданы направления на каждый фронт (группу фронтов) в составе начальника, его заместителя и 5-10 офицеров-операторов. Наряду с этим в управлении по-прежнему продолжали функционировать специальные отделы (авиации, ПВО, связи) и, кроме того, были созданы новые - оперативных перевозок, оргучётный и резервов.
Все перечисленные выше и другие изменения нашли затем отражение в утверждённом 10 августа 1941 года Верховным Главнокомандующим «Положении о Генеральном штабе», в котором помимо этого были определены основные направления дальнейшего совершенствования форм, методов и стиля его работы. Главными требованиями к деятельности Генштаба являлись: высокий профессионализм личного состава, плановость, оперативность, точный расчёт и всесторонняя обоснованность предлагаемых решений и мер.
Произведённые организационная перестройка и конкретизация функциональных обязанностей Генерального штаба позволили ему сосредоточиться на решении главным образом тех вопросов, которые напрямую были связаны с руководством военными действиями. «В результате реорганизации, - отмечал в своих воспоминаниях Маршал Советского Союза Г.К.Жуков, - Генштаб стал более работоспособным, оперативным органом и смог гораздо результативнее выполнять возложенные на него задачи».
Задачи Генерального штаба были многообразны, сложны и ответственны. На него возлагались: сбор, обработка и оценка информации об обстановке на фронтах и в тылу; выработка на основе этого предложений для Ставки ВГК относительно замыслов военных кампаний и операций групп фронтов (нередко и фронтовых операций), их планирование в соответствии с принятыми Верховным Главнокомандующим решениями; разработка приказов, директив Ставки и других оперативных документов, доведение их до войск и контроль за исполнением, а также за разработкой операций во фронтах; создание группировок сил и средств для проведения операций, организация взаимодействия между объединениями и соединениями родов войск; организация оперативно-стратегических перевозок, руководство деятельностью всех видов разведки, анализ её данных и информирование членов Ставки, штабов и войск; решение проблем ПВО важных административно-политических центров и промышленных районов страны; организация и устройство оперативного тыла действующей армии; руководство строительством укрепрайонов, работой военно-топографической службы и снабжением действующей армии картами; организация шифровальной службы и обеспечение скрытого управления войсками (силами). В сферу деятельности Генштаба входили также: оперативная подготовка командования, штабов, служб и органов тыла; разработка положений, наставлений, руководств по штабной службе; издание описаний ТВД; сбор и обобщение материалов по изучению опыта войны и внедрение его в боевую практику и др.
Одной из ответственных задач Генштаба на завершающих этапах войны была также подготовка предложений, докладов и материалов по военным вопросам, обсуждавшимся на правительственных встречах и международных конференциях стран антигитлеровской коалиции. Через его структуры осуществлялась связь со штабами вооружённых сил союзников с целью согласования усилий по окончательному разгрому противостоящего противника - фашистской Германии.
В годы войны Генеральный штаб приобрёл огромный опыт деятельности в различных условиях. По мере его накопления под воздействием развития событий на фронтах, изменения характера вооружённой борьбы повышались квалификация сотрудников, совершенствовались порядок, стиль и методы работы как в целом Генштаба, так и отдельных его структурных подразделений. Значительную роль в этом сыграли возглавлявшие в ходе войны Генеральный штаб Маршал Советского Союза Б.М.Шапошников (июль 1941 г. - май 1942 г.); генерал-полковник, с 18 января 1943 года генерал армии, с 16 февраля 1943 года Маршал Советского Союза А.М.Василевский (май 1942 г. - февраль 1945 г.); генерал армии А.И.Антонов (с февраля 1945 г.), другие ответственные работники. Результаты данного процесса всё в большей степени позитивно сказывались на ходе вооружённой борьбы.
Всего за время Великой Отечественной войны Вооружённые Силы СССР провели, как известно, восемь кампаний, из которых две - летне-осенние 1941 и 1942 годов - были оборонительными и шесть наступательными, в зависимости от того, какой вид военных действий являлся основным в данной военной кампании. При этом в ходе оборонительных кампаний советские войска проводили и наступательные операции на отдельных направлениях, равно как и в рамках большинства наступательных кампаний применялась оборона.
Постепенно в ходе войны был выработан определённый, достаточно стройный и эффективный порядок планирования военных кампаний.
Генеральный штаб, исходя из военно-политической цели и задач вооружённой борьбы, которые на каждом отрезке времени определялись политикой (политическим руководством), и в соответствии со складывающейся стратегической обстановкой на всём советско-германском фронте за 2-3 месяца до начала кампании разрабатывал предложения и производил предварительные расчёты для Ставки ВГК относительно её общего стратегического замысла, а также материально-технического обеспечения войск, подготовки необходимого количества стратегических резервов и их использования и по многим другим вопросам. Подготовленные предложения с необходимыми обоснованиями докладывались начальником Генштаба на совещаниях в Ставке с участием членов ГКО. При этом детально разрабатывались только планы начальных (исходных) операций. Последующие же - намечались в общих чертах, но они, как правило, заранее обеспечивались людскими и материальными ресурсами, определённая часть которых поступала ещё при подготовке кампании, а большая - в ходе неё. Планировались такие операции уже в процессе военных действий в зависимости от результатов исходных операций. Связано это было во многом с тем, что в рамках военных кампаний обстановка обычно быстро менялась, линия фронта перемещалась в ту или иную сторону, изменялась группировка сил, возникали новые, не предусмотренные планом задачи, менялись и способы ведения военных действий. Всё это вынуждало Генеральный штаб вносить серьёзные коррективы в замыслы и планы кампаний, создавать дополнительно группировки сил и средств для проведения новых операций. Вот почему большинство кампаний в минувшую войну подразделялись на периоды.
Особое место в ходе вооружённой борьбы занимали оборонительные кампании. В них ведение стратегической обороны Вооружёнными Силами СССР заранее не планировалось, поскольку переход к ней в обоих случаях был вынужденным. В этих условиях сложившиеся обстоятельства позволяли Ставке определить лишь общую цель и способ действий войск: в упорных оборонительных сражениях в сочетании с проведением на ряде направлений частных наступательных операций и нанесением контрударов измотать, обескровить противника, остановить его продвижение и создать условия для перехода в контрнаступление. Для достижения этой цели было практически невозможно наметить какие-либо определённые рамки по времени и территории, так как стратегическая инициатива находилась в руках немецкого командования, а на ход и результаты оборонительных действий оказывало влияние большое количество факторов, трудно поддающихся учёту.
Тем не менее сказанное вовсе не означает, что вооружённая борьба в оборонительных кампаниях осуществлялась стихийно, без направляющего и координирующего влияния на её ход Верховного Главнокомандования. Чтобы остановить и обескровить в конечном итоге мощные ударные группировки вермахта, Ставке, Генеральному штабу пришлось в ходе летне-осенней кампании 1941 года пересмотреть многие теоретические положения и взгляды, в частности на формы ведения военных действий, вырабатывать и внедрять в практику новые. Так, на основе анализа оборонительных сражений в начальном периоде войны Генштаб пришёл к выводу, что в условиях большого пространственного размаха вооружённой борьбы, её динамичности и напряжённости, применения огромного количества войск и новейшей военной техники, резкого возрастания потерь и ослабления вследствие этого боевого и численного состава объединений и соединений усилий одного фронта для решения задач на том или ином стратегическом направлении недостаточно и что оборонительные операции на каждом из них необходимо вести силами и средствами нескольких (группы) взаимодействующих фронтов с широким привлечением авиации дальнего действия, а на приморском направлении и сил флота.
С началом осуществления такого рода операций (где-то с середины июля 1941 г.) размах наступления вермахта стал постепенно уменьшаться, а натиск его группировок ослабевать, и немецкое командование вынуждено было вносить известные коррективы в первоначально разработанные планы. Всё это давало возможность советским войскам задерживать продвижение противника, наносить ему ощутимые потери, подготавливая тем самым необходимые условия для перехода в контрнаступление. Однако для создания таких условий Ставке, Генеральному штабу пришлось провести летом и осенью 1941 года на каждом стратегическом направлении по несколько последовательных по глубине оборонительных операций. Их одновременная организация, а также управление Вооружёнными Силами в обстановке ожесточённых сражений, сопровождавшихся в большинстве случаев глубоким отходом советских войск, потребовали от Генерального штаба колоссального напряжения сил, ума и воли, величайшей оперативности и слаженности в работе. И надо признать, что в конечном итоге он с этими не имевшими в прошлом аналога проблемами в целом справился.
На характер планирования военных действий в наступательных кампаниях оказывали влияние различные преследовавшиеся в них военно-политические цели, конкретно складывавшаяся на советско-германском фронте стратегическая обстановка, разное соотношение сил и средств в те или иные периоды войны и другие факторы. Кампании, связанные с борьбой за захват стратегической инициативы (зимние 1941/42 и 1942/43 гг.), начинались с контрнаступления на решающих направлениях (московском - в начале декабря 1941 г. и сталинградском - в ноябре 1942 г.). В последующем, по мере выявления результатов контрнаступления, Генеральным штабом в соответствии с решениями Ставки планировались и организовывались новые наступательные операции, но уже на более широком фронте и на значительную глубину (общее наступление). Не удавалось при этом избежать и крупных просчётов, что наиболее показательно для второго этапа зимней кампании 1941/42 года.
В дальнейшем, с возрастанием экономических возможностей страны, боевой мощи Вооружённых Сил, накоплением опыта, планирование наступательных кампаний со стороны Ставки ВГК и Генерального штаба становится всё более искусным. В нём уже отчётливо проявляются элементы глубокого предвидения развития обстановки, настойчивое стремление навязать противнику свою волю там, где это выгодно советской стороне, не давать врагу передышки после нанесённых ему поражений, сосредоточивать основные усилия на решении главных задач посредством нанесения нескольких одновременных и последовательных ударов.
Всё это имело место уже при подготовке и проведении зимней кампании 1942/43 года, важнейшими военно-политическими событиями которой явились разгром немецких войск и их союзников под Сталинградом, на Верхнем и Среднем Дону, на Северном Кавказе, прорыв блокады Ленинграда и другие, но особенно ярко творческий подход к решению неотложных задач вооружённой борьбы был продемонстрирован при планировании летне-осенней кампании 1943 года. Эта кампания, в целом наступательная, началась с проведения не вынужденной, как это было ранее, а преднамеренной, всесторонне подготовленной оборонительной операции двух фронтов в районе Курского выступа, в ходе которой советские войска в кратчайшие сроки отразили мощное наступление противника по плану «Цитадель», а затем, перейдя в контрнаступление, что также было заранее предусмотрено замыслом Верховного Главнокомандования, довершили его разгром на орловском и белгородско-харьковском направлениях. В последующем Красная Армия перешла в общее стратегическое наступление на фронте от Великих Лук до Чёрного моря.
В кампаниях 1944 и 1945 годов Генеральный штаб, опираясь на приобретённый опыт, продемонстрировал высочайший уровень мастерства в решении проблем планирования стратегического наступления путём последовательного (по фронту и по глубине) и одновременного проведения целого ряда операций групп фронтов, связанных единством замысла и охватывавших большую часть, а то и весь советско-германский фронт. При этом оперативная часть планов кампаний отрабатывалась на картах. В других планирующих документах Генштаба находили отражение все вопросы, связанные с обеспечением фронтов резервами, вооружением, транспортом, материальными средствами.
Перед началом летне-осенней кампании 1944 года Ставка ВГК и Генеральный штаб создали четыре стратегических ударных группировки (в Южной Карелии и на Карельском перешейке, в Белоруссии, западных районах Украины и в Молдавии), которые поочерёдно, без значительных временных пауз переходили в наступление на заданных Ставкой ВГК направлениях, вынуждая противника в срочном порядке перебрасывать имевшиеся силы и средства с одного участка советско-германского фронта на другой.
В той же кампании Генеральный штаб, Ставка ВГК показали, что способны успешно спланировать и осуществить не только последовательные по фронту, но и по глубине операции. Так, в ходе наступления на Балканах советские войска в течение четырёх месяцев на глубину 1100 км последовательно, одну за другой, практически без пауз провели Ясско-Кишинёвскую, Белградскую и Будапештскую (завершились 13 февраля 1945 г.) наступательные операции групп фронтов и Дебреценскую фронтовую операцию. При этом планирование и подготовка каждой последующей из этих операций осуществлялась в ходе предыдущей. При таком способе ведения наступления противник не успевал в полной мере восстанавливать свой фронт обороны на стратегическом направлении.
В кампании 1945 года в Европе Генеральный штаб, выполняя поставленную Ставкой ВГК перед Красной Армией задачу завершить разгром вооружённых сил фашистской Германии, спланировал стратегическое наступление путём одновременного проведения операций, что позволило сковать боевыми действиями практически все силы противника, лишить его возможности маневрировать ими вдоль советско-германского фронта. Этому способствовали как возросшее к концу войны экономическое могущество СССР, сокращение протяжённости линии фронта, так и значительное общее превосходство советских войск, вследствие чего появилась возможность создать несколько мощных ударных группировок и практически одновременно развернуть наступление от Балтийского моря до Дуная с нанесением главного удара на варшавско-берлинском направлении.
При подготовке этой кампании исходные её операции планировались детально и в полном объёме, дальнейшие же задачи войск определялись, как и ранее, лишь в общем виде, а само планирование последующих операций осуществлялось в ходе стратегического наступления, исходя из конкретно складывающейся обстановки.
Замысел начального этапа кампании доводился в части, их касающейся, до командующих фронтами, которые готовили свои предложения по участию подчинённых войск в решении поставленных задач и представляли их в Генеральный штаб, где эти соображения рассматривались, увязывались между собой и приводились в соответствие с общим планом кампании.
На основе принятых Ставкой решений Генштаб совместно с центральными управлениями Наркомата обороны, штабами родов войск, штабом Тыла Красной Армии разрабатывали для каждого фронта в отдельности оперативные директивы и директивы по тылу, а также различные указания, связанные с подготовкой операций. В соответствии с ними во фронтах разрабатывались планы фронтовых операций, которые утверждались затем Ставкой.
Вообще, надо сказать, в Генеральном штабе за годы войны постепенно была выработана вполне определённая, достаточно эффективная, многократно проверенная и оправдавшая себя на практике система планирования операций, характеризовавшаяся более детальной, чем в кампаниях, проработкой всех связанных с этим вопросов. В данной области деятельности Генштаб, Ставка накопили поистине уникальный опыт.
Важным направлением деятельности Генерального штаба было обеспечение непосредственного руководства объединениями вооружённых сил в ходе военных действий, что находило выражение прежде всего в практической организации на высоком профессиональном уровне выполнения принятых Ставкой решений, поддержании выгодного соотношения сил на решающих участках советско-германского фронта, своевременном ориентировании командующих фронтами и флотами на дальнейшие действия, гибком реагировании на все изменения обстановки, в создании и целеустремлённом, рациональном использовании стратегических резервов и во многом другом.
Генеральным штабом успешно решались и такие проблемы, как достижение тесного взаимодействия группировок войск, соединений и частей родов войск; ведение эффективной разведки, совершенствование системы управления и связи во всех звеньях, проведение мероприятий оперативной маскировки и др. Постоянно в поле его внимания находились также вопросы совершенствования организационно-штатной структуры войск, организации оперативной подготовки командования и штабов к выполнению задач в конкретной обстановке на ТВД.
Всё это способствовало достижению превосходства войск Красной Армии над вермахтом. События Великой Отечественной войны свидетельствуют, что Ставка ВГК, Генеральный штаб в ходе её ведения не раз демонстрировали блестящие образцы умелого, гибкого планирования и руководства вооружённой борьбой, особенно в период наступательных действий, против сильного и искушённого противника.
Генерал-майор М. Вильданов.
кандидат военных наук, профессор Академии военных наук;
полковник В. Сатаров, кандидат военных наук
Стратегические силы (СС) США по предназначению и характеру решаемых задач подразделяются на наступательные и оборонительные. Стратегические наступательные силы (СНС) состоят из трех компонентов: стратегических ракетных сил наземного базирования, стратегической авиации и стратегических ракетных сил морского базирования. Стратегические оборонительные силы (СОС) включают три компонента: силы и средства предупреждения о ракетно-ядерном ударе (СПРЯУ), контроля космического пространства (ККП) и противоракетной обороны (ПРО).
С 2003 года военное руководство США осуществляет комплекс оперативных и организационно-технических мероприятий
по трансформации ядерной триады времен «холодной войны» в новую стратегическую триаду, представляющую собой единый стратегический наступательно-оборонительный комплекс1 . Он включает три компонента, связанных единой системой боевого управления (СБУ), разведки и оперативного планирования: стратегические наступательные силы, стратегические оборонительные силы» предприятия и организации военно-промышленного комплекса. На создание этого комплекса возлагаются особые надежды, так как считается, что он обеспечит существенное повышение боевых возможностей группировок ядерных и обычных сил, включающих перспективные системы оружия, основанные на информационных технологиях.
Формирование новой стратегической триады предполагает совершенствование системы оперативного и административного управления стратегическими силами с дальнейшим разграничением задач и функций органов военного управления2
.
Оперативное управление СС предполагает; оперативное планирование; организацию боевого дежурства; поддержание взаимодействия с видами ВС и объединенными командованиями (ОК);
подготовку и проведение стратегических учении Оперативное управление осуществляет президент США через министра обороны и командующего объединенным стратегическим командованием (ОГК) ВС страны Председатель КНШ является главным военным советником президента, главы СПБ и министра обороны.
В соответствии с утвержденным президентом США «Планом объединенных командовании ВС США» ОСК не имеет своей зоны ответственности и решает задачи как в глобальном масштабе, так и в интересах других ОК. Командующему ОСК предоставлены значительные распорядительные, координирующие и контрольные функции при решении оперативно-стратегических задач. Он несет ответственность за планирование, интеграцию и координацию разведывательной деятельности в интересах обеспечения стратегических и глобальных операций, организацию ПРО; планирование и проведениекосмических операций; выполнение функций руководящего органа по интеграции и координации мероприятий министерства обороны по противодействию распространению ОМП; подготовку предложений для принятия решений на перевод стратегических сил с мирного на военное время; оповещение органов государственного и военного управления об угрозе ракетно-ядерного удара противника; своевременное доведение приказов и распоряжении на боевое применение СС. Командующий ОСК имеет право докладывать президенту США о состоянии, проблемных вопросах оперативного планирования и управления боевым применением стратегических сил, выполнении требований безопасности содержания ядерного оружия, находящегося в составе дежурных сил, предложения по развитию и строительству СС, совершенствованию взаимодействия с органами военного управления.
Основу оперативного управления стратегическими силами составляет оперативное планирование3 . При этом председатель КНШ организует разработку документов замысла боевого применения СС, доведение до ОСК исходных данных для планирования, утверждает состав сил и средств компонентов СС, привлекаемых к несению боевого дежурства, устанавливает порядок разработки, согласования и утверждения оперативного плана (OPLAN) и других оперативных документов. К разработке OPLAN привлекаются государственные организации на высоком уровне. В процессе планирования боевого применения СС участвует президент страны, совет национальной безопасности, министерство обороны. КНШ и штаб ОСК ВС США, Командующий и штаб ОСК с участием объединенных командований организует разработку и других планирующих документов, связанных с подготовкой и проведением ядерных операций на ТВД. При этом штабы ОК представляют предложения по перечню объектов поражения в зоне ответственности, потребному наряду ядерных средств, формам и способам их боевого применения, боевым возможностям группировок войск (сил), необходимым параметрам тактико-технических характеристик вооружения, а также осуществляют разработку своих оперативных документов.
В соответствии с требованиями концепции «Глобальный удар» командующий и штаб ОСК организуют планирование нанесения превентивных ударов по наиболее важным (на текущий момент) объектам противника. В случае внезапного изменения военно-политической обстановки в мире (регионе), обнаружения важных стационарных и мобильных целей противника штабом ОСК с использованием автоматизированной системы подготовки данных проводится адаптивное планирование боевого применения средств и их оперативное перенацеливание.
Важным направлением деятельности командования ОСК в системе оперативного управления является организация боевого дежурства компонентов СС4 . В условиях мирного времени в оперативном подчинении ОСК находятся силы и средства, несущие боевое дежурство (МБР. ПЛАРБ. СККП, СПРЯУ и системы ПРО). В период нарастания военной угрозы или с переводом стратегических сил с мирного на военное время в оперативное подчинение ОСК передаются группировки СНС и СОС полного состава, а также силы и средства обеспечения (стратегическая разведывательная и заправочная авиация, самолеты ВКП и метеообеспечения). При этом командующий ОСК имеет право проводить комплексные тренировки дежурных сил и осуществлять контроль их готовности. Вместе с тем он не правомочен использовать придаваемые силы и средства не по назначению, изменять их организационно-штатную структуру, исходное состояние личного состава дежурных сил и вооружения, переназначать руководящий состав.
В рамках совершенствования оперативного управления СС выполняется комплекс мероприятий по оптимизации организационно-штатной структуры, направленных на повышение эффективности функционирования ОСК. Так, осуществлено его реформирование в интересах решения различных задач: планирование и нанесение ударов СНС по объектам в любой точке земного шара; организация противоракетной обороны; планирование и проведение глобальных информационных операций; реализация организационно-технических мероприятий по обеспечению функционирования всех видов разведки в интересах СС, Созданы новые функциональные командования: глобальных ударов и интеграции; ПРО; разведывательных операций; космических операций; боевых действий в информационных сетях. Кроме того, в состав ОСК включены: командование совместных информационных операций, объединенный центр защиты компьютерных сетей, центр глобальных инвестиций и стратегии, центр по борьбе с угрозами распространения и применения ОМП.
Основными задачами функциональных командований определены: сбор, анализ, оценка данных об обстановке и подготовка предложений военно-политическому руководству США для принятия решений; планирование и управление боевым применением подчиненных сил и средств, контроль выполнения ими поставленных задач. С целью отработки управленческих задач и слаживания функциональных командований под руководством командующего ОСК ежегодно проводятся командно-штабные учения и тренировки, КШВИ (командно-штабные военные игры) и другие мероприятия оперативной подготовки.
В структуре оперативного управления СС ключевое место занимает система боевого управления, которая включает подсистемы боевого управления СНС и СОС и в настоящее время находится в стадии реформирования. Дальнейшее развитие СБУ предусматривается в рамках стратегической концепции боевого управления «Ведение боевых действий на основе единого информационно-коммуникационного пространства» (Network - Centric Warfare) и программы формирования глобальной информационно-управленческой сети -ГИУС (Global Information Grid которая предназначена для сетевой интеграции в единый комплекс всех систем разведки, органов управления и средств поражения вне зависимости от их видовой принадлежности. В рамках ОСК планируется развертывание системы боевого управления, связи, вычислительной техники, разведки и наблюдения C4ISR (Command, Control, Communications, Computers, Intelligence, Surveillance and Reconnaissanse).
Административное управление стратегическими силами осуществляется по управленческой вертикали главы военного ведомства через аппарат и центральные управления МО, министерств видов ВС, Оно охватывает область разработки и реализации планов строительства и развития СС; модернизации, формирования заказов и поставок вооружения и военной техники; организации их эксплуатации; планирования и проведения НИОКР по перспективным видам ВВТ; формирования и исполнения военного бюджета, в части касающейся стратегических сил; комплектования органов управления и войск личным составом; организации выполнения договорных обязательств в области ограничения и сокращения СНВ и подготовки нового Договора о СНВ; всестороннего материально-технического и тылового обеспечения СС.
В рамках административного управления стратегическими силами министерства видов ВС отвечают за состояние боеготовности сил и средств. Они организуют боевую и мобилизационную подготовку органов управления и войск, поддержание ВВТ в готовности к боевому применению; финансирование и реализацию мероприятий по материально-техническому и тыловому обеспечению боевой и повседневной деятельности частей и подразделений. Кроме того» эти ведомства проводят работу по комплектованию дежурных сил личным составом, подбору, обучению и назначению руководящего состава, откомандированию своих представителей в штаб ОСК, а также призвана исполнять директивы и указания, исходящие от штаба ОСК, осуществлять контроль технической готовности частей и подразделений, выделенных в состав ОСК.
По расчетам американских специалистов, состояние административного управления СС обеспечивает устойчивое финансирование и выполнение программ модернизации существующих и разработки перспективных видов стратегических наступательных и оборонительных вооружений. Это подтверждается результативностью работ по совершенствованию тактико-технических характеристик и продлению эксплуатационного ресурса МБР «Минитмэн-3», самолетов СБА, ПЛАРБ типа «Огайо» и плановыми закупками БРПЛ «Трайдент-2». Военное руководство США использует гибкий и прагматичный подход при реализации договорных обязательств в области сокращения и ограничения стратегических наступательных вооружений. Это позволило создать значительный возвратный ядерный потенциал, обеспечивающий оперативное наращивание боевых возможностей СНС.
По оценкам зарубежных экспертов, меры, принимаемые по совершенствованию системы оперативного и административного управления СС, обеспечивают повышение боевой готовности стратегических наступательных и оборонительных сил. Сильной стороной является наличие разветвленной сети стационарных защищенных запасных пунктов управления и мобильных наземных командных пунктов, обеспечивающих устойчивое управление СС в любых условиях обстановки. Создан и поддерживается значительный научно-технический задел для модернизации основных элементов инфраструктуры СБУ.
Вместе с тем, по мнению зарубежных военных специалистов, не удалось добиться четкою разграничения задач и функций оперативного и административного управления. Не в полном объеме проработаны вопросы взаимодействия при приеме-передаче в оперативное подчинение ОСК компонентов СС. Отмечается недостаточная живучесть наземных объектов инфраструктуры СБУ стратегических сил, а также и их слабая физическая защищенность.
Создание новой триады предполагает следующее: дальнейшее развитие системы оперативного и административного управления СС; совершенствование форм и способов боевого применения компонентов СС; реализацию мероприятий по неядерному сдерживанию вероятных противников; принятие на вооружение СНВ новых средств воздушно-космическою нападения; наращивание сил и средств глобальной системы ПРО США.
Предусматривается разработка и внедрение единой системы планирования боевого применения, организации оперативной, боевой и мобилизационной подготовки, эксплуатации ВВТ компонентов СС. Американские военные специалисты полагают, что создание новой стратегической триады потребует разработки объединенного оперативного плана, отражающего комплексное применение СНС, СОС и космических систем. Исследуется возможность создания унифицированной системы планирования и проведения НИОКР, формирования заказов и поставок ВВТ. Рассматриваются перспективы дальнейшей оптимизации организационно-штатной структуры ОСК и других органов военного управления.
Таким образом, состав и содержание мероприятий, проводимых военно-политическим руководствам США по дальнейшему совершенствованию систем оперативного и административного управления стратегическими силами, свидетельствуют о возрастании их роли и места в обеспечении национальной безопасности Соединенных Штатов и их союзников.
1 Более подробно см.. Air Force Doctrine Document 2-12» Nuclear Operations / United States Air Force. 7 May 2009.
2 Более подробно см.: Joint Publication 1, Doctrine for the Armed Forces of the United Stales /Joint Chiefs of Staff 14 May 2007.
Зарубежное военное обозрение. - 2010.- №1.- С. 15-20
В военной истории Великобритании слово «Балаклава» прочно ассоциируется с конной атакой британской Легкой бригады под командованием лорда Кардигана на позиции Русской армии во время Балаклавского сражения 25 октября 1854 года в ходе Крымской войны. Эта атака стала примером напрасной жертвы, она была заведомо обречена на неудачу. Историки спорят до сих пор, исследуя причины этой безумной отваги британской кавалерии.
Любой военный эксперт, изучив исторические документы, скажет вам, что основная причина была в нечётком управлении войсками и в неправильной оценке боевой обстановки. Лорд Кардиган не стал утруждать себя доведением информации до подчинённых, постановкой конкретных задач, он просто скомандовал: «В атаку!». Нападение было внезапным для русской армии, но она достойно встретила противника. Легкая бригада, получив отпор и отступая под перекрёстным огнём русской артиллерии, была полностью уничтожена.
После Крымской войны, мировая военная наука не раз пересматривала систему управления войсками, чтобы свести к минимуму подобные ошибки и обеспечить максимальную эффективность боевого применения войск. Эффективность любой системы управления определяются достигнутым результатом, а также какой ценой он был получен.
Современное высокотехнологичное вооружение, подготовка к его применению офицеров и солдат стали намного дороже за последние сто лет. Не всегда стоящая на вооружении дорогостоящая техника гарантирует победу. Это хорошо продемонстрировала война во Вьетнаме, где обладавшая современным оружием армия США не смогла одолеть уступающую ей в вооружении армию Вьетнама и была вынуждена эвакуироваться из Индокитая.
Фраза «Победителей не судят» давно перестала быть оправдательным критерием для оценки результатов военных действий, так как боевое применение современных вооруженных сил требуют больших затрат из государственного бюджета, зачастую несоразмерных полученным результатам.
История показала, что государства, развязывающие войну и страны ведущие защиту своего суверенитета, сталкиваются с одинаковыми проблемами, вызванные ресурсным голодом: в финансовых средствах, материалах для производства вооружения, мобилизационном потенциале.
В связи с этим к подготовке и оснащению вооруженных сил со стороны любого государства предъявляются все более высокие требования, которые ужесточаются с каждым годом. «Задача предстоящего десятилетия (для Вооруженных сил России), - говорил Президент России Владимир Путин, - заключается в том, чтобы новая структура Вооруженных Сил смогла опереться на принципиально новую технику. На технику, которая „видит“ дальше, стреляет точнее, реагирует быстрее - чем аналогичные системы любого потенциального противника. Наша цель - построение полностью профессиональной армии».
Построение профессиональной армии и создание эффективной системы управления войсками – это две взаимосвязанные задачи, которые должны базироваться на общих принципах, обеспечивающих достижения поставленных целей при наименьших затратах, в том числе и в ходе реальных боевых действий.
Основные принципы управления войсками определяются Министерством обороны РФ в следующем виде:
- Единоначалие;
- Централизация управления во всех звеньях с предоставлением подчинённым возможности проявлять инициативу в определении способов выполнения поставленных им задач;
- Твёрдость и настойчивость в реализации принятых решений; оперативность и гибкость при реагировании на изменения обстановки ;
- Личная ответственность командующих (командиров) за принимаемые решения, применение подчинённых войск и результаты выполнения ими поставленных задач;
- Высокая организованность и творчество в работе командующих (командиров), штабов и др. органов военного управления.
Обращу ваше внимание на пункты 2, 3 и 5, которые, по моему мнению, являются одними из ключевых показателей в искусстве управления войсками. В современной российской армии они стали воплощаться в полной мере начиная с 1 декабря 2014 года, когда Национальный центр управления обороной Российской Федерации (НЦУО РФ) заступил на круглосуточное боевое дежурство. Первое «боевое крещение» НЦУО РФ получил во время операции российских ВКС в Сирии.
Именно участие российских ВКС в уничтожении группировок ИГИЛ и «Джебхат-ан-Нусра» (обе запрещены в Российской Федерации) показали правильность принятого 8 мая 2013 года Президентом России решения.
«Решение о создании НЦУО было принято Президентом России в целях совершенствования системы централизованного управления военной организацией государства и экономикой страны при решении вопросов подготовки к вооружённой защите страны. Национальный центр – это, по сути, действующий в круглосуточном режиме механизм управления всеми сферами деятельности Вооружённых Сил. Он должен обеспечить способность и готовность войск к решению поставленных задач, выполнение гособоронзаказа, финансовые и материально-технические ресурсы, комплектование войск и подготовку кадров, решение медицинских и жилищных вопросов, нашу международную деятельность» - эти слова Министра обороны Сергея Шойгу показывают, как на практике было достигнута реализация пункта 2 принципов управления войсками.
В предшествующие 50 лет обеспечение управления Вооруженными Силами (ЦКП ВС РФ) осуществлялось Центральным командным пунктом Генштаба. В современных условиях объемы информации многократно увеличились, цикл изменения актуальности сократился с недель и суток до часов и минут. Информационный обмен ЦКП ВС РФ, базировавшийся на табеле срочных донесений с низкой периодичностью предоставления информации в письменных документах (телеграммах, донесениях, сводках и других), перестал удовлетворять предъявляемым требованиям по информационному обеспечению руководства Министерства обороны.
После заступления на боевое дежурство НЦУО РФ фактически свёл к минимуму время принятия решений для быстрого реагирования на любую ситуацию. Именно это и обеспечило успех российских ВКС в Сирии.
Поясню. Четыре года правительство Сирийской арабской республики, возглавляемое Башаром аль-Асадом, и её армия проигрывали пядь за пядью территорию своей страны подготовленным инструкторами ЧВК (США, Турции и некоторых арабских стран) и оснащенным современным оружием, средствами связи и разведки группировкам боевиков, включая ИГИЛ. Боевики успевали везде - они наносили эффективные удары по воинским частям, по позициям обороны, по военным конвоям и городам Сирии. Тактика группировок была не предсказуема, захваченные населённые пункт тут же превращались в крепости с развитой инфраструктурой снабжения и фортификаций. Где произойдёт очередной прорыв, никто в командовании армии САР не мог сказать со 100% уверенностью.
Дело в том, что в действиях группировок ИГИЛ прослеживалась отработка доктрины «сетецентрических войны» (англ. Network-centric warfare ) армии США, которую они начали разрабатывать в 1998 году. Главный принцип ведения боевых действий в условиях «сетецентрической войны» – это создание так называемых «стай» (вооруженных группировок), с последующими атаками противника на всех направлениях при помощи небольших по численности подразделений.
Это концепция ведения боевых действий, предусматривающая увеличение боевой мощи группировки объединённых сил за счет образования информационно-коммутационной сети, объединяющей источники информации (разведки), органы управления и средства поражения (подавления), обеспечивающая доведение до участников операций достоверной и полной информации об обстановке в реальном времени.
Сетецентрическую войну (СЦВ), по замыслу авторов, способны вести только высокоинтеллектуальные силы. Такие силы, пользуясь знаниями, полученными от всеохватывающего наблюдения за боевым пространством и расширенного понимания намерений командования, способны к большей эффективности, чем при ведении автономных, сравнительно разрозненных действий.
Группировки ИГИЛ были лишь инструментом в войне против правительства Башара Асада, управление через АСУВ и координацию боевых действий этих группировок вероятнее всего обеспечивали подрядчики ЧВК и сотни военных инструкторов, расквартированных в Турции, Кувейте и Ираке.
Доктрина СЦВ предусматривает четыре основные фазы ведения боевых действий.
- Достижения информационного превосходства посредством опережающего уничтожения (вывода из строя, подавления) системы разведывательно-информационного обеспечения противника (средств и систем разведки, сетеобразующих узлов, центров обработки информации и управления)
- Завоевания превосходства (господства) в воздухе путем подавления (уничтожения) системы ПВО противника.
- Постепенное уничтожение оставленных без управления и информации средств поражения противника, в первую очередь ракетных комплексов, авиации, артиллерии, бронетехники.
- Окончательное подавление или уничтожение очагов сопротивления противника.
Была ли возможность у армии САР противостоять боевым действиям на основе доктрины СЦВ, ответ очевиден. Поэтому российские ВКС действительно переломили эту «безысходную» ситуацию, так как свои боевые действия они координировали и управляли ими из единого центра АСУВ ВС РФ, в который собиралась вся информация по ТВД в Сирии. Помимо боевых задач НЦУО РФ централизованно и параллельно решал все вопросы по снабжению и размещению на базах Хмеймим и Тартус нашей группировки вооруженных сил, сведя логистические операции к минимальным затратам. Не стоит забывать и об информировании мировых СМИ о ходе боевых действий с предоставлением эксклюзивных кадров со средств воздушной и космической разведки.
Можно ли назвать российскую АСУВ ВС РФ и несущий боевое дежурство НЦУО РФ ответом доктрине СЦВ? И да, и нет.
Проще рассмотреть это сравнение по критерию «как есть».
АСУВ АРМИИ США.
Доктрина СЦВ, стартовавшая в 1998 году, впервые на практике была применена в войне с Ираком в 2003 году. Технической основой этой доктрины стали две АСУВ армии США - система боевого планирования и управления авиацией на ТВД - ТВМСS (Theater Battle Management Core Systems ) и информационная система боевого управления FBCB2 (Force XXΙ Battle Command Brigade or Below ), охватывающая тактическое управление по иерархии «бригада-батальон-рота».
Терминалы FBCB2 размещались на борту танков, БМП, БТР, САУ, ракетных пусковых установок и многоцелевых автомобилей повышенной проходимости линейных подразделений Армии и Корпуса морской пехоты США. Они были подключены к двухуровневой сети радиосвязи, включающей воздушно-наземный сегмент EPLRS/SINCGARS и космический сегмент INMARSAT. Обмен данными осуществлялся в рамках виртуальной сети тактического Интернета.
Таким образом, командирам передовых подразделений американских дивизий на поле боя были предоставлены возможности напрямую взаимодействовать с артиллерийскими подразделениями и тактической, а в отдельных случаях и стратегической авиацией.
Действия иракской армии были практически парализованы ситуационной информированностью американских войск на ранней стадии о переброске и накапливании сил обороняющихся. Характерным примером служит операции по захвату большого моста на юго-востоке Багдада.
В отчётах предоставленных командованию армии США эта операция характеризуется как «отражение попытки ночной контратаки двух бригад Республиканской гвардии при поддержке 70 танков на предмостный плацдарм одного батальона 3-й механизированной дивизии, усиленный 10 танками Abrams и 4 БМП Bradley, в городской застройке Багдада. Наткнувшись на бомбовой удар и артиллерийский огонь еще до начала перехода в контратаку и потеряв в плотных предбоевых порядках половину состава убитыми и ранеными, иракцы вынуждены были отступить».
На самом деле АСУВ дала сбой, так как не смогла обнаружить выдвигающиеся иракские бригады своевременно. Перед началом операции разведка внимательно изучила фотографии, полученные со спутников, сообщила, что мост не охраняется и никаких войск противника в окрестностях не наблюдается. Поэтому появление иракских подразделений для американского батальона стало полной неожиданностью, задержав выполнение боевой задачи почти на сутки. Лишь абсолютное господство в воздухе и превосходство в огневой мощи спасли американцев от поражения.
В целом во время компании в Ираке объединённая АСУВ оказалась малоэффективной по причине низкой пропускной способностью информационных каналов, поэтому подразделения армии США и Корпуса морской пехоты часто переходили на традиционные средства связи. По результатам войны в Ираке АСУВ была отправлена на доработку, а до тех пор рекомендована к использованию против иррегулярных войск противника..
После войны в Ираке перспективная АСУВ прошла комплексную доработку в соответствии с программой Joint Battle Command Platform . Она включает в себя информационная стыковку систем АСУВ сухопутных войск, ПВО, авиации и военно-морского флота с помощью программного интерфейса DIB (DCGS Integrated Backbone) и оснащение их терминалами FBCB2. В космическом и воздушном сегменте завершается переход на широкополосную связь. Операции в Ливии и война в Сирии показывают направление дальнейшего совершенствования этой АСУВ на практике
В настоящее время эта система действует параллельно с мультиспектральной разведывательной сетью HART (Heterogeneous Airborne Reconnaissance Team), которая имеет летный парк БПЛА в количестве 7400 единиц.
Отдельно от АСУВ работает Кибернетическое командование США (United States Cyber Command, USCYBERCOM), которое планирует, координирует, объединяет, синхронизирует и проводит мероприятия по руководству операциями и защите компьютерных сетей министерства обороны США. Также особняком стоит Стратегическое командование Вооружённых сил США (United States Strategic Command, USSTRATCOM), которое объединяет управление стратегическими ядерными силами, ПРО и военными космические силами.
Таким образом, говорить о действующей единой автоматизированной системе управления войсками в армии США не приходится. Единственным преимуществом в управлении войсками Армии США являются спутниковые группировки глобальной космической связи INMARSAT (11 геостационарных спутников) и IRIDIUM (66 спутников, обращающихся вокруг Земли по 11 орбитам на высоте примерно 780 км), которые позволяют осуществлять оперативное стратегическое управление войсками США на большом расстоянии, минимизируя задержки прохождения информации.
АСУВ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ РОССИИ
Это первая в мире единая система управления всеми воинскими подразделениями входящими в структуру Вооруженных сил России , в том числе и ядерной триадой, реализованная в действующем Национальном центре управления обороной Российской Федерации и соответствующих центрах подчинённых органов управления: военный округ (оперативно-стратегическое командование) – армия – дивизия (бригада).
Техническую основу АСУ ВС РФ составляет автоматизированная система управления войсками (АСУВ) отечественного производства «Акация-М», которая имеет в войсках мобильный аналог (МЧ АСУ Р «Акация-М»), поставляемый на вооружении военных округов России с 2005 года. АСУВ «Акация-М» позволяет военнослужащим находиться в одном и том же информационном пространстве, как в местах постоянной дислокации (НЦУО и Центры управления войскам округов), так и при выходе в поле или в ходе боевых действий. По сути «Акация-М» - это военный аналог интернета. Программное обеспечение, на котором работает АСУВ разработано под типовые силы и средства управления, а также типовые боевые расчеты.
АСУВ «Акация-М» в сочетании с развернутыми своими мобильными вариантами обеспечивают оперативно-стратегическое и оперативное управление Вооруженными силами России.
Оперативно-тактическое и тактическое управление войсками осуществляют комплексы Единой системы управления тактического звена (ЕСУ ТЗ) «Созвездие-М2» и ЕСУ ОТЗ «Андромеда-Д» .
ЕСУ ТЗ «Созвездие-М2» проходит обкатку и дальнейшее совершенствование в Сухопутных войсках, а ЕСУ ОТЗ «Андромеда-Д» в войсках ВДВ. Обкатка этих комплексов проходила во время многочисленных общевойсковых учений и внезапных проверок, которые Вооруженные силы России провели в 2015 году, а также в реальных боевых условиях во время операции российских ВКС в Сирии.
Все информационные потоки от АСУВ концентрируются в «Ставке Верховного Главнокомандования» - НЦУО РФ. В ПАК НЦУО действует информационная система на базе ОС Astra Linux производства компании «РусБИТех» , а обеспечение геопространственной информацией строится на концепции территориально распределенного сбора, хранения и доставки геопространтсвенных данных (полное наименование - ЕАСО ВС РФ ГПИ) разработки Группы «Кронштадт» .
Основу Национального центра составляют три центра управления:
- Центр управления стратегическими ядерными силами (СЯС) предназначен для управления применением ядерного оружия по решению высшего военно-политического руководства страны;
- Центр боевого управления осуществляет мониторинг военно-политической обстановки в мире, анализ и прогноз развития угроз для Российской Федерации или ее союзников. Он же обеспечивает управление применением Вооруженных Сил, а также войск и воинских формирований, не входящих в структуру Минобороны России;
- Центр управления повседневной деятельностью , ведущий мониторинг всех направлений деятельности военной организации государства, касающихся всестороннего обеспечения Вооруженных Сил. Он же координирует деятельность федеральных органов власти по удовлетворению потребностей не входящих в состав Минобороны других войск, воинских формирований, органов и специальных формирований.
Следующим этапом работы предполагается масштабирование данных информационных технологий вниз по структуре вооруженных сил до штабов соединений и тактических единиц, с сохранением базовых принципов архитектуры системы и апробированных в НЦУО конкретных программно-аппаратных решений мониторинга обстановки, поддержки принятия решений и других элементов управления войсками и силами.
В ходе «полевых испытаний» во время учений и боевого применения в Сирии АСУВ ВС РФ показала следующие результаты:
- Была достигнута высокая оперативность информационного обмена, (сбора, обработки и отображения информации о тактической обстановке), повышающая скорости выполнения основных задач управления в 5-6 раз, по сравнению с неавтоматизированными системами управления.
- За счет постоянного сбора данных обстановки в режиме круглосуточного мониторинга, была обеспечена непрерывность работы всей АСУВ ВС РФ от оперативно-стратегического уровня (НЦУО) до уровня тактического звена (ЕСУ ТЗ) .
- В результате использования единых аппаратно-программных комплексов (АПК), единого программного обеспечения (в том числе для графического отображения данных обстановки) для всех уровней управления от солдата до командующего Вооруженными силами, была достигнута высокая степень унификации элементов системы управления.
- Была проверена живучесть АСУВ на случай выхода из строя группы АПК (штабов с АПК), которая благодаря способности АСУВ быстро восстанавливать свою работоспособность, в том числе и в распределенном режиме, показала высокую степень надежности применяемых средств и элементов комплексов.
Российская космическая группировка военных спутников связи и разведки на данный момент уступает американским группировкам INMARSAT, IRIDIUM и разведывательным спутникам Национального управления военно-космической разведки США (National Reconnaissance Office, NRO).
С введением в эксплуатацию космических аппаратов Единой космической системы и других образцов космических аппаратов военного и двойного назначения, ВС РФ и в этом сегменте выйдут на передовой мировой уровень.
Алексей Леонков
Военный эксперт журнала «Арсенал Отечества»