Черный рынок ядерных материалов. "существует черный рынок ядерных материалов". Признание преступлениями упоминаемых деяний позволит задействовать возможности национальных правоохранительных органов, что станет дополнительным препятствием к ядерному распро

ВАШИНГТОН, 2 окт — РИА Новости. Программа МАГАТЭ Incident and Trafficking Database находится "под угрозой" со стороны России из-за дела Литвиненко. Такое заявление сделал помощник госсекретаря США Кристофер Форд, отвечающий за вопросы международной безопасности и нераспространения.

Речь идет о программе по отслеживанию инцидентов и незаконного оборота ядерных материалов — "единственной в мире, которая пытается вести учет радиоактивных и ядерных материалов, находящихся не под контролем", уточнил он.

По словам чиновника, недавно в базу этой программы попала информация об "использовании Кремлем радиоактивного полония для отравления Александра Литвиненко в 2006 году". При этом Форд не пояснил, как именно Россия угрожает МАГАТЭ.

Также политик заявил, что на территории бывшего СССР было несколько случаев контрабанды радиоактивных материалов, в том числе в Грузии и Молдавии в 2000-х годах.

"По крайней мере, была пара случаев с чеченскими группировками в России, когда террористы пытались использовать "грязные" бомбы (с применением радиоактивных материалов. — Прим. ред.), хотя и безуспешно. Отчасти из-за десятилетий слабых мер безопасности в России и других частях бывшего Советского Союза после холодной войны — проблем, которые программы помощи США смогли на некоторое время помочь исправить, — мы не можем быть уверены, сколько радиоактивных и ядерных материалов уже находится на черном рынке", — сказал помощник госсекретаря.

Дело Литвиненко

Экс-офицер ФСБ Александр Литвиненко бежал в Великобританию, где умер в ноябре 2006 года вскоре после получения британского гражданства. Это произошло после совместного чаепития с предпринимателями Андреем Луговым и Дмитрием Ковтуном.

Экспертиза выявила в его организме значительное количество радиоактивного полония-210. Основным подозреваемым проходит Луговой. Он отрицает обвинения, а процесс по делу называет "театральным фарсом".

В Москве заявляли, что дело политизировано, а расследование непрозрачно.

Возникает и более общий вопрос: что станет с мировым рынком ядерных материалов при установлении фактически фиксированной картельной цены на НОУ через поставки со стороны международных центров? Как гарантировать, что такая картельная цена действительно будет самой низкой и тем самым создаст стимул для отказа импортеров от собственного ЯТЦ? Как исключить возможность превращения концепции «гарантированных поставок НОУ» в инструмент шантажа в руках стран-получателей, нацеленного на получение все больших скидок и привилегий в ядерном сотрудничестве согласно ст. IV ДНЯО? Ведь любая страна теоретически сможет претендовать на такие льготные поставки и новые проекты домов (а возможно, дополнительно и на поставки готового топлива), заявив, что в ином случае она будет создавать собственный топливный цикл.

Создание многосторонних центров ЯТЦ также влечет много сложностей экономического, технического и юридического характера. Будет ли право на получение НОУ или ядерного топлива тем или иным государством зависеть от доли его инвестиций в МЦОУ или же право на импорт будет зависеть только от отказа от собственного ЯТЦ, а цена и объем услуг определяться мировым рыночным механизмом? Иными словами, если какое-либо государство не пожелает инвестировать в МЦОУ за рубежом, будет ли оно иметь право на гарантированные поставки только за отказ от собственного ЯТЦ? Каковы будут экономические отношения между МЦОУ и национальными компаниями, работающими на экспорт, особенно если одно и то же государство будет участником первых и также иметь вторые?

Означает ли это, что гарантированные поставки будущих МЦОУ вытеснят национальные фирмы по обогащению урана исключительно на рынок государств - обладателей ЯТЦ? За счет чего будут возмещаться убытки предприятиям в составе МЦОУ, вызванные гарантированными поставками НОУ по заниженным ценам? Какие члены МЦОУ возьмут на себя обязательства по вывозу на свою территорию, переработке и хранению ОЯТ импортеров?

Нужно также учитывать и то обстоятельство, что монополизация со стороны МЦОУ ключевых элементов ЯТЦ (обогащения урана и переработки ОЯТ) может негативно повлиять на рынок остальных звеньев ЯТЦ - производство уранового концентрата, гексафторида урана и тепловыделяющих сборок для реакторов. Особенно это касается тепловыделяющих сборок, поскольку поставка сертифицированных свежих сборок, а также вывоз и переработка облученных сборок, как правило, технологически и коммерчески тесно увязаны с поставками самих реакторов.

Наконец, успех инициативы постепенной интернационализации топливного цикла, предложенной руководством МАГАТЭ и подразумеваемой планами экспансии МЦОУ, во многом будет определяться прогрессом в вопросе прекращения производства расщепляющихся материалов для военных целей.

Едва ли можно рассчитывать на согласие всех стран, не имеющих ЯТЦ, навсегда связать свою ядерную энергетику с МЦОУ, если страны, обладающие технологиями производства расщепляющихся материалов, включая пять ядерных держав - членов ДНЯО и четыре страны«аутсайдера», не достигнут соглашения о запрете производства расщепляющихся материалов для военных целей, а их обогатительные заводы и предприятия по переработке ОЯТ останутся вне контроля МАГАТЭ.

Данный вопрос в принципе можно решить путем переговоров по Договору о запрещении производства расщепляющихся материалов в военных целях (ДЗПРМ). Но эти переговоры, как известно, уже несколько лет находятся в глухом тупике на Конференции по разоружению в Женеве из-за военно-стратегических, технических и политических расхождений участников процесса. Перечисленные вопросы требуют объективной, тщательной и компетентной проработки. При этом следует учитывать опыт исследований 70-80-х годов прошлого столетия.

Необходим и анализ имеющихся практических проектов, нацеленных на решение проблемы нераспространения технологий ЯТЦ. В этом отношении представляет интерес строительство российской компанией «Атомстройэкспорт» атомной станции в Иране. В соответствии с межправительственным соглашением Россия приняла на себя обязательство поставлять свежее топливо и забирать ОЯТ на весь период работы станции, сооружаемой в Бушере, вплоть до конца срока ее эксплуатации.

Применение подобной практики во всех странах, приступающих к развитию ядерной энергетики, отвечало бы задачам обеспечения безопасности ЯТЦ. Дополнительную привлекательность подобной практике для стран-получателей придает тот факт, что они избавляются от проблем обращения с ОЯТ. Тем самым снимаются серьезные преграды для национальных программ развития ядерной энергетики. С другой стороны, тот же иранский опыт демонстрирует, что подобные двусторонние соглашения сами по себе не исключают заинтересованности государств в собственном ЯТЦ.

"Die Welt": Много говорят о том, что ядерное оружие может попасть в руки международного терроризма. Насколько реальна такая опасность?

Мохамед Эль-Барадеи (Mohammed Al Baradei): В данный момент такая опасность является потенциальной. Однако существует реальная опасность, что радиоактивный материал может попасть в руки террористов. С его помощью они могут сделать "грязную бомбу". Таким оружием много людей, конечно, уничтожить было бы невозможно, но вызвать большую панику и страх оно в состоянии.

"Die Welt": Насколько большой является опасность того, что определенные ядерные державы могут передать "бомбу" в руки террористов?

Барадеи: Я не знаю ни одного государства, которое было бы готово снабжать террористов ядерным оружием.

"Die Welt": Американская делегация, которая недавно побывала в Северной Корее, сообщала о пропаже 800 ядерных топливных стержней. Вы можете предполагать, что Пхеньян создает ядерное оружие?

Барадеи: Северная Корея уже давно имеет возможности для производства ядерного оружия. Но вероятность того, что режим занимается регенерацией отработавших топливных стержней, сегодня очень велика. Северная Корея считает, что она находится под угрозой, в осаде. Это чувство угрозы вкупе с технологическими возможностями Пхеньяна ставит остро проблему нераспространения ядерного оружия.

"Die Welt": Если Пхеньян действительно принял решение использовать топливные стержни для создания "бомбы", то сколько потребуется для этого времени?

Барадеи: Это зависит от того, есть ли у режима полная документация и начат ли уже сам процесс производства, чего мы не знаем. У Северной Кореи много инженеров и ученых, специализирующихся в области ядерной энергетики. Нельзя исключать, что они определенное время уже работают над этим. Во всяком случае, можно говорить о нескольких месяцах, но не годах.

"Die Welt": Какие выводы Вы сделали из того, что недавно свою ядерную программу открыла Ливия? Можно ли считать, что существует международная сеть, через которую государства и террористические организации могут обеспечивать себя необходимыми средствами для производства оружия?

Барадеи: Ливия подтвердила наши предположения: существует хорошо развитый черный рынок, на котором по всему миру предлагаются ядерные материалы и необходимое оборудование. Масштабы его оказались, однако, больше, чем предполагалось. Кроме того, нас испугало то, насколько отлаженной является эта сеть. Она похожа на сеть организованной преступности и наркокартелей.

"Die Welt": Некоторые наблюдатели утверждают, будто центр этой сети находится в Пакистане.

Барадеи: На этот счет я не могу ничего сказать. Правительство Пакистана расследует случай, когда некоторые ученые якобы оказывали запрещенные услуги в ядерной сфере. Далее оно заявляет, что лишает всех контрабандистов знаний права на занятия в области атомной техники.

"Die Welt": Иран недавно дал Международному агентству по атомной энергии (МАГАТЭ) согласие на проведение инспекции. Страна в связи с этим призналась, что уже далеко продвинулась в создании атомной бомбы. Для ястребов в США это является доказательством "неэффективности" МАГАТЭ.

Барадеи: Это чепуха. Невозможно инспектировать оборудование для обогащения, если оно используется на лабораторном уровне. Этого не в состоянии сделать ни одна контролирующая система мира. Это ни в коем случае не означает, что Иран использовал договор о нераспространении ядерного оружия, допускающий использование атомной энергии в мирных целях, в качестве прикрытия. Страна в состоянии осуществлять свою военную программу и в рамках, и за рамками договора, и при этом никто об этом не будет знать. Решающим является наличие системы, способной раскрывать ядерные программы, реализация которых находится на стадии производства. Здесь нам нужна любая информация.

"Die Welt": Вас тревожит безопасность старого советского ядерного арсенала?

Барадеи: Да. Это опасное наследство. Из одного этого арсенала можно выкрасть большое количество урана или плутония и, Боже упаси, настоящего оружия. Охрана этих арсеналов оружия - вопрос финансовых средств, а их не хватает.

"Die Welt": Договор о нераспространении ядерного оружия допускает использование атомной энергии в мирных целях, но он позволяет странам без труда выходить на порог обладания атомным оружием. Можно ли договор как-то приспособить к нынешним реалиям?

Барадеи: Имея дело с Ираном, Ираком и Ливией, мы обнаружили, что договор имеет ряд недостатков и лазеек. Они должны быть ликвидированы. Здесь я имею в виду, прежде всего, четыре момента: во-первых, мы должны ограничить право на обогащение урана и плутония в рамках ядерных программ, реализуемых в мирных целях. Во-вторых, мы должны основательно пересмотреть правила контроля над экспортом с тем, чтобы ввести более строгие ограничения на продажу техники и расщепляющихся материалов. В-третьих, МАГАТЭ необходимы более широкие полномочия для осуществления контроля. В-четвертых, мы обязаны пересмотреть оговорку, позволяющую государству на выход из договора в трехмесячный срок. По моему мнению, распространение ядерного оружия должно презираться так же, как рабство или геноцид. Не должно существовать право на передачу атомного оборудования.

"Die Welt": Иран можно заставить открыть свою ядерную программу, а Израиль нет?

Барадеи: Нет. Что касается крупных государств, касается и малых стран. Абсолютная безопасность для одной страны означает, возможно, для другой, абсолютную опасность. Нельзя требовать, чтобы Ливия и Иран отказались от ядерного, химического и бактериологического оружия, а Израилю позволять оставлять все виды оружия, которыми он сейчас обладает.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Атомный черный рынок

В 1995 году по поручению Организации Объединенных Наций советник бывшего французского президента Франсуа Миттерана Жак Аттали провел более ста бесед и консультаций для доклада о нелегальной торговле радиоактивными материалами. Так родился семидесятистраничный отчет, который встревожил не только ООН. По данным Аттали, в мире есть несколько стран, которые сейчас предлагают на черном рынке около 30 кг материала, подходящего для создания атомного оружия. Девяти килограммов хватит, чтобы построить простую атомную бомбу.

Источником опасной контрабанды Аттали посчитал, в первую очередь, территорию бывшего Советского Союза. Если верить ему, многие российские склады ядерного оружия закрыты лишь на висячий амбарный замок. Офицерам российского военно-морского флота даже удалось украсть 4 кг обогащенного урана со списанной атомной подлодки в Мурманске. Похитителей, правда, арестовали, но нашли только три килограмма урана. И в сфере мирного атома бывшего СССР положение, очевидно, все сильнее выходит из-под контроля. В производственном центре «Маяк» в Челябинске считается, что до 13 % пригодного для атомного оружия материала «пропало». И мысли о том, что террористы или заинтересованные правительства могут на черном рынке купить все, что нужно им для атомной бомбы, - уже не игра больного воображения.

Аттали утверждает, что неядерные державы, террористы, мафия и даже секты могут завладеть атомным оружием. Уровень международного контроля совершенно недостаточен. Если только в Соединенных Штатах 7200 ученых занимаются исследованием болезней животных, то Международное агентство по атомной энергии в Вене располагает лишь 225 инспекторами. Аттали, который раньше был и руководителем Европейского банка реконструкции и развития, сообщает также, что террористической группе, располагающей несколькими сотнями миллионов долларов ничего не помешает сегодня создать атомную бомбу. Так могут воплотиться в реальность воспринимаемые пока как фантастика наихудшие сценарии в стиле фильмов о Джеймсе Бонде.

Федеральная разведывательная служба, которая сама попала в сложное положение из-за так называемой «плутониевой аферы», со времени распада СССР воспринимает разведку на атомном черном рынке в качестве одного из наиглавнейших своих заданий. Внутренний годовой отчет Пуллаха за 1995 год назвал тревожные цифры: «В 1995 году БНД зарегистрировала во всем мире 169 отдельных случаев, связанных с предложениями о продаже радиоактивных материалов, указаниями на контрабанду, конфискацией радиоактивных или зараженных веществ, криминальным использованием радиоактивных материалов или угрозами применения радиоактивных материалов или атомных зарядов. Информация была получена из разведывательных, официальных и открытых источников. До 44 % случаев в 1995 году было связано с конфискацией или кражами радиоактивных материалов, т. е., с проникновением радиоактивного материала на рынок или изъятием его с ранка. Остальные 56 % охватывали коммерческие предложения, указания на торговлю атомными материалами или угрозы его применения. Часто в этих случаях прилагались фотографии, описания материала или сертификаты, которые доказывают его существование.» (сравните с отчетом БНД «Атомный черный рынок,1995», стр. 3).

Если в 1995 году в мире не было конфискаций плутония, то, по данным БНД, было два случая конфискации высококачественного обогащенного урана (уровень обогащения 20–30 %), который до того был топливом российских атомных подводных лодок. Сведения о «бродячем атомном оружии» в БНД рассматривают «как маловероятные или недоказуемые». БНД считает: «Как и раньше, следует исходить из того, что все ядерное оружие в российских арсеналах охраняется на достаточном уровне, и незаметное похищение атомных боеголовок не представляется возможным.» (там же, стр. 4) Связанные с производством и хранением ядерного оружия объекты «сравнительно хорошо» защищены от прямых нападений. Это открыто противоречит докладу Жака Аттали. И Стокгольмский институт исследования проблем мира SIPRI в своем исследовании весной 1997 года выразил мнение, что атомные материалы «часто недостаточно охраняются». Возможным слабым местом, по данным БНД, является транспорт. «В связи с большими социально-экономическими трудностями безопасность атомных боеголовок и пригодного для изготовления оружия материала может в будущем ухудшиться. Усиление организованной преступности именно в России представляет собой повод для дальнейшего беспокойства.»

В двух случаях 1995 года было доказано, что ответственные за хранение обогащенного ядерного материала лица - кладовщик и ученый - сами и оказались ворами. Представители российских властей в беседах с БНД подтвердили, что охрана и контроль за ядерными объектами постоянно ухудшаются. Эти ухудшения простираются от персональной и технической непригодности до сопротивления контролерам российского инспекционного ведомства Госатомнадзор.

Не успокоит читателя и чтение исследования БНД, в котором сказано: «Недостатки в бухгалтерии позволяют персоналу незаметно пользоваться не оприходованными официально материалами. На контрольных пунктах атомных городов или институтов часто не хватает детекторов ядерного излучения. Технические системы контроля большей частью устарели и не могут нормально функционировать.» Не поможет, по мнению БНД, и международная помощь. «Международные совместные проекты и финансовая помощь поступают вовремя, но ввиду необъятного количества слабо защищенных атомных сооружений в России могут лишь условно и в слабой степени способствовать решению общей проблемы.»

Так как желаемый объем тесного сотрудничества разведок в области ядерной контрабанды с новыми демократическими странами на Востоке пока не достигнут, БНД и в ближайшем будущем будет совместно с западными службами-партнерами разведывать случаи ядерной контрабанды и ее транзитные маршруты в Восточной Европе. В предназначенном для служебного пользования документе БНД в качестве причин столь сдержанной позиции БНД в сотрудничестве со странами Восточной Европы указываются прежде всего сами российские «атомные сыщики». В августе 1994 года БНД узнала, что в очередной раз в России арестованы два торговца ядерными материалами. Но этими торговцами оказались два сотрудника российской контрразведки ФСК, т. е., спецслужбы, в задачи которой входит и борьба я нелегальной атомной торговлей.

С 1980 года БНД ежегодно получает информацию о тех, кто интересуется покупкой материала для атомных бомб, особенно на Ближнем и Среднем Востоке. Об Исламской Республике Иран там, к примеру, сказано: «Некоторые конкретные сообщения в 1995 году, исходя из их содержания и надежности источников, практически не оставляют сомнений в покупательском интересе Ирана.» Но сообщение в журнале «Фокус» в октябре 1995 года о том, что одиннадцать «атомных боеголовок исчезли из России», которые, собственно, должны были после перевозки из Украины в Россию быть уничтожены, оказалось «уткой». Предполагаемым покупателем этих одиннадцати якобы исчезнувших боеголовок снова был назван Иран.

За прошедшие годы БНД получило две серьезные информации о том, что террористические группы обдумывали возможность использовать радиоактивное оружие для достижения своих целей. В первом случае известная после газовой атаки в токийском метро японская секта «Аум Синрикё» получила технологию для создания ядерного оружия и на принадлежащей секте земле в Австралии начала разведку урановых месторождений. Кроме того, по подтвержденным американским сведениям, один член секты пытался купить ядерное оружие в России. Другой случай касается чеченского террориста Шамиля Басаева, который складировал в Москве радиоактивный цезий-137 и угрожал терактами против российских атомных реакторов.

Но БНД исключает, что террористические группы в ближайшее время усилят свой интерес к атомному оружию до уровня приоритетного. Террористам радиоактивные материалы, «как и раньше, сулят больше недостатков, чем преимуществ». Намного опаснее, потому что непредсказуемей, кажутся сектантские, фанатичные или религиозные группировки. С особо неприятным предчувствием в Пуллахе наблюдают за «новым поколением террористов в Иране, Судане, Алжире и Египте - фундаменталистов и экстремистов, готовых на безусловно самоубийственные террористические действия.»

Помимо этого, итальянские прокуроры ведут расследование против мафиозных группировок, которые торговали радиоактивным материалом. Он был украден в России, продан в Германии, временно складировался в Италии, а потом был перепродан в Северную Африку. Сорокачетырехлетний судебный следователь Нунцио Сарпьетиро из сицилийского города Катанья в начале 1997 года не спал ночами. Он вышел на след урана-235, пригодного для создания атомной бомбы. Сарпьеро рассказывал: «К сожалению, на Сицилии все очень обеспокоены, потому что мы в связи с нашим следствием не только нашли несомненные улики торговли радиоактивными материалами, но и установили, что это был материал, который мог быть использован для производства ядерного оружия.» По итальянским данным, уран происходил из России и был в начале завезен курьерами, «которые обычно совсем не знали, что они везут, в район Франкфурта-на-Майне. Там материал купили мафиози, по данным Сарпьетро, - атомное вложение денег с бомбовыми процентами.

В июле 1996 года в Сиракузах были арестованы два курьера-португальца Белармино В. и Карлос М., которые хотели продать мафии уран-235. Из Сицилии материал должен был попасть в Северную Африку, предположительно в Ливию. А из Висбадена в 1995 году в Сицилию попали уже не уран и плутоний, а осмий и меркурий, оба тоже пригодные для создания атомных бомб.

Часто забывают, как рискуют своим здоровьем курьеры, перевозящие такой товар. Ошибочно полагая, что перевозят используемый в радиационной медицине слабо радиоактивный осмий-187, четыре человека в 1992 году через Висбаден транспортировали из Литвы в Швейцарию два грамма очень сильно радиоактивного цезия-137. Эти люди: три поляка и один натурализовавшийся немец, были арестованы. Здоровье двоих из них страшно пострадало. Они перевозили цезий-137 в совершенно непригодном для этого контейнера размером с наперсток. Несколькими неделями позднее пять поляков контрабандно перевезли тоже очень радиоактивные цезий-137 и стронций-90 из России в Германию. В январе 1993 года два поляка были задержаны на пограничном переходе с четырьмя килограммами цезия. В марте 1993 года литовская Игналинская АЭС «потеряла» 270 кг стержней уранового горючего.

В мае 1994 года впервые в Германии на нелегальном рынке в одном гараже в городе Тенгене были найдены шесть граммов пригодного для атомной бомбы плутония-239. По сведениям БНД, плутоний был обогащен до уровня 99,75 %. Как известно сегодня, плутоний происходил из российского атомного комплекса Арзамас-16. Там в военной ядерной лаборатории с сокращенным названием С-2 проводятся эксперименты с плутонием. Плутоний относится к классу трансурановых элементов и считается самым ядовитым веществом на Земле. При экспериментах на собаках выяснилось, что 27 микрограммов этого вещества, т. е. 27 миллионных частей грамма, при инъекции приводят у человека к раку легких. Разведки и военные в прошлые годы много экспериментировали с этим ядовитым веществом. По данным одного из сотрудников БНД, американские врачи в 1945 году во время одного до сих пор скрываемого в тайне военного эксперимента сделали инъекции плутония 12 людям, чтобы проверить воздействие этого тяжелого металла на обмен веществ человека.

Научный журнал «New Scientist» прогнозирует на 2000 год наличие плутония в мире в примерно 1700 тонн - достаточно для еще непредсказуемого количества бомб. А договоренное между сверхдержавами сокращение ядерных арсеналов оставит еще почти 200 тонн плутония. Специалисты американского мозгового центра «Rand Corporation» совершенно серьезно предложили весной 1997 года американскому правительству высвободившийся после разоружения на Востоке и на Западе плутоний складировать в «плутониевой тюрьме» в Гренландии, охраняемой совместно российскими и американскими войсками. Даже если будущее договоров о разоружении «Старт-2» и «Старт-3» и прояснится, человечеству все равно придется жить в условиях опасности нелегальной торговли плутонием.

Никого не удивляет, что все больше преступников утверждают, что могут достать плутоний. Уже в 1984 году в Италии обвинялись 42 человека за контакты с разными разведками. Им инкриминировали предложение продать представителям Сирии, Ирака и ООП о продаже трех атомных бомб и 33 кг плутония. Сделка сорвалась, так как не были поставлены даже пробы плутония. Но в случае с находкой в Тенгене ситуация совсем другая. Впервые на немецком черном рынке действительно был обнаружен пригодный для атомной бомбы т. н. «оружейный» плутоний.

23 июля 1994 года ответственный за координацию спецслужб государственный министр Ведомства Федерального канцлера Бернд Шмидбауэр так сказал о находке в Тенгене газете «Вельт»: «Существует тесная взаимосвязь между торговлей наркотиками, отмывкой денег, изготовлением фальшивых денег, торговлей людьми и атомной контрабандой.» В Германии пока не известен рынок покупателей такого материала. На вопрос, смогут ли ядерные террористы шантажировать человечество, Шмидбауэр ответил: «Мы должны серьезно считаться с такой возможностью. Мы не можем закрывать глаза на эту опасность. Поэтому мы всеми средствами пытаемся действовать с опережением, что значит: разведывать структуры, которые стоят за этими сделками, и узнавать, какой материал перемещается, узнавать, как может выглядеть рынок потенциальных покупателей.»

Но о том, как легко репутации тайных агентов, секретно пытающихся разведывать подобные сделки, могут повредить интриги других спецслужб, свидетельствует плутониевая афера.

Первый атомный корабль Научные работы по созданию первого пробного атомного двигателя для подводной лодки, проводившиеся Комиссией по атомной энергии США, были в основном завершены еще в 1948 г. В это же время соответствующие заказы поступили и в промышленность. В начале